Черный Василек. Наекаэль (СИ)

- Разве я не предупреждал, господин, что что-то плохое может случиться, если кто-то другой дерзнет коснуться меча? – Тихо заговорил Охотник. – Не кажется ли вам, что божественное оружие предназначено лишь тому, кто его нашел?

- Так давай, докажи, что все, сказанное тобою, правда. Возьмись за рукоять, Рейналььд, и продержи подольше. Или может мне лучше вызвать сюда инквизицию? – Охотник мысленно выругался. Он предполагал такой исход, но надеялся, что до него не дойдет. Помявшись мгновение, он медленно потянул руку к клинку. – И не вздумай молиться! Увижу светящиеся глаза, сразу позову охрану. – Рейнальд выругался еще раз. Отключение чувств благословением было его основным планом.

- Что тут происходит? – Из-за спины вдруг раздался властный голос. – О, так ты уже получил, о чем просил. – Охотник молча кивнул. В какой момент в помещении оказался Папа Римский, для него осталось загадкой. Неужели настолько сфокусировался на мече? - Тогда собирайся, и выходи. Мне нужно поговорить с Дереком лично. – С нажимом добавил сановник. - Снаружи ждет послушник, скажешь ему, что еще нужно собрать. Меч и другие вещи тоже отдай, он сложит все вместе. – Произнес он, кивая на заплечный мешок и ящик в руках охотника. Тот, не теряя времени, принялся скручивать сверток.

- Подождите, ваше Святейшество, мне необходимо…

- Дерек. – Резко прервал его Папа. – Скажи, Охотники имеют право запрашивать доработки своих инструментов?

- Да, но…

- Он сделал запрос? – Начальник резко кивнул. – Ты выполнил его? – Тот молча опустил взгляд. – Тогда сиди и делай свою работу. У нашего гостя дела, которые больше нельзя откладывать. – Отчеканил он. – Господа! – Добавил он, и указал Рейнальду на дверь.

- Сейчас вы отправитесь к воротам, господин, там вас будет ждать повозка. – Тараторил слуга, следуя за Охотником по коридору. Заплечный мешок, ящик с пистолетами и меч явно были для него непосильной ношей.

- Лошади хватит. – Ответил Рейнальд.

- Конечно, господин, но Папа настоял.

- Ну? – Охотник вздохнул.

- Так вот, как подготовитесь к поездке и доберетесь дотуда, ваши вещи уже будут ждать. Ехать предстоит семь дней, дважды в день возница и лошади будут сменяться в населенных пунктах. Как доберетесь до границы Валахии, повозку поведет местный житель. С ним можете свободно говорить, он последний выживший из той деревни, будет договариваться с местными и введет вас в детали задания. Все поняли? – Охотник кивнул, и послушник тяжело выдохнул, перехватывая вещи по удобнее. – Тогда хорошей дороги, а я побежал. – Добавил он, скрываясь в другом коридоре.

Следующие несколько дней прошли для Охотника в нескончаемой тряске. Молчаливые возницы вместе с лошадьми занимали свое место и отправлялись в путь. Он не знал, был ли это приказ или предосторожность, но ни один так и не заговорил с ним. Охотник все равно не снимал с лица капюшона и полумаски. Пейзажи медленно сменялись за окном, в которое он смотрел через шторку, а уличный ветер приносил ароматы трав и шум камней, вылетающих из-под колес. Охотнику нравились затяжные поездки. Время в дороге — это то время, в которое, как ни крути, не получится заниматься серьезным делом, а потому в последние годы только в них он и мог отдохнуть. Сменяясь, извозчики приносили еду на следующие пол дня и давали Рейнальду пару минут размять ноги. Ел он в стороне, открывая лицо только убедившись, что никто не заметит.

Первый день он потратил на детальное изучение схемы устройства новоприобретенных пистолей, которые загодя достал из оружейной коробки и инструкции к ним. Механизм оказался довольно сложным и состоял из нескольких пружин, двигающих колесо, которое высекало искры на порох, соприкасаясь с кремнем на крючке. Взводилась пружина стержнем, который в одном положении служил предохранителем, а в другом ключом для взвода, подобно музыкальной шкатулке. Разобравшись с этим, он вытащил из коробки один из пистолетов, и, когда становилось совсем скучно тренировался заряжать механизм на скорость. Все остальное время он спал, прятался, когда они проезжали деревни, или смотрел в окно, погруженный в свои мысли. Это продолжалось до самой границы Валахии, когда тройка лошадей сменилась двойкой, а на место извозчика сел хромой мужик в поношенной кожаной безрукавке поверх шерстяной рубахи.