Чёрный всадник

Отдавшись в руки судьбе и всесильным богам, Огонёк полностью посветила себя в ремесло ведьмы, хоть и никогда себя ею не считала. Она собирала травы и готовила из них зелье (ведь старуха её хорошо этому обучила), а потом, разбивала все эти баночки и скляночки в дребезги, топча всё это ногами и проклиная.

Но, проходила неделя, другая, а может и месяц и девушка вновь шла в лес за кореньями, травой и болотной вонючей грязью. И так всё это продолжалось из года в год.

Помогать людям она не желала, в её памяти крепко накрепко засели слова старой ведьмы, да и по себе она помнила, как пришла в деревню, а на неё жители косо поглядывали.

Михаил занимался охотой и заготовкой дров, ведь зимы были здесь очень суровые. Сильные морозы и продолжительные, в несколько дней, а то доходило и до недели, метели и снегопады были такие, что из дома носа не высунешь, не говоря о том, чтобы побегать по лесу и поохотиться. Вот и заготовлял мужчина всё впрок и мяса и дров, а то и за ягодой и грибами с женой ходил, хотя не любил он этого занятия.

«Моё дело добывать мясо, а не эту траву, от которой только заворот кишок и бурчание в животе», – говорил он, когда Огонёк просила его ей помочь.

Но скрепя зубами, мужчина, молча, брёл за подругой (ведь он её сильно любил) и что-то там рвал, бурча себе под нос, пока девушка его не слышала.

Так, год за годом, пролетала их совместная жизнь. Убивая одного или двух человек в месяц, они восстанавливали свой стареющий организм и приобретали молодость. Но с каждым разом, становилось всё опасней и опасней появляться вблизи деревень и убивать.

Поначалу жители деревень списывали все эти убийства на несчастные случаи, ведь дикого зверья шастало в округе и в лесу много, а некоторые, оголодав, даже заходили по ночам в деревни. Но периодичность убийства раз за разом повторялось, и они стали задумываться, не завёлся ли в их лесу кто-то пострашней волка или медведя.

«Почему убийства происходили в те ночи, когда в небе была полная луна и отчего убивали только молодых людей, а стариков и больных не трогали. Если бы это был зверь, волк или медведь, то он бы не разбирался, кто перед ним, молодой или старик. Значит тут что-то не так».

Со временем всё это стало распространяться по всему белому свету. Ведь разговоры никто и никогда не запрещал. Говори, но только знай меру в своих словах.

Простой люд, конечно, сидел по своим домам и никуда из деревень не уезжал, а вот побогаче, те ездили в города и там рассказывали своим знакомым или родственникам об этих странных убийствах, а те, своим знакомым и друзьям. Так и понеслось по всему миру, что где-то в землях Московии появился странный зверь, убивающий в полнолуние молодых и здоровых людей, не гнушаясь и детьми, а стариков и больных почему-то не трогал.

На Западе в цивилизованных странах знали, что это за зверь и уже давно вели охоту на оборотней. Охотники быстро сообразили, что в дикой Московии появился оборотень, но точно где, никто из них не знал. Ведь разрозненные сплетни и слухи доходили до них сильно преувеличенные и раздутые, как пивной бочонок или куль с мукой. Так и здесь, слухи идут, а где точно искать зверя или зверей, никто конкретно не знает.

Глава 7

– Константин, – как-то за кружкой вина «Кузнец» начал разговор с «Черным всадником», – я хочу поехать в Московию и поохотиться там на оборотней.

– Я слышал эти странные слухи и сплетни, но есть ли им подтверждение?

– Вот я и хочу это проверить и убедиться во всех этих разговорах. Может там, и вовсе никакого оборотня нет, а просто волк шалит, а народ всполошился зря.

– Ну и зачем в такую глухомань и даль тащиться, разве тебе здесь своих ведьм и перевёртышей не хватает.

– Хватает Константин, даже с лихвой, но я что-то засиделся на одном месте, хочу немного развеяться и погулять по миру. А то, скоро ногами, как корнями в землю врасту.

– Гуляй, – ответил «Кузнецу» «Чёрный всадник», – тебе никто не запрещает, только свою шкуру береги.

– А ты, что это о моей шкуре печёшься? – уже порядком захмелев, уставился на приятеля «Кузнец».

– Да, брось ты, – отхлебнув из кружки вина, произнёс Константин. – Нужна мне твоя шкура, мне свою некуда девать, хоть в залог закладывай.

– Что всё так плохо?

– Хуже некуда.

– Тогда бросай всё, и поехали со мной, – разливая остатки вина по кружкам, произнёс, здоровенный мужик оправдывающий своё прозвище, «Кузнец».

– Нет, приятель, – ответил Константин, убирая с лица свои белые волосы, которые постоянно лезли в глаза и рот, – я не хочу тащиться в такую глушь. Там, наверно, и вина хорошего нет, и смазливых девок, как здесь у нас. Я слышал, девки в Московии больше медведей предпочитают, чем мужиков, вроде нас с тобой.

– Враки всё это, Константин, – прикладываясь к кружке, пробурчал «Кузнец», – там девки покрасивей наших, хоть и дикие.

– Тебе видней друг, – произнёс Константин и глотнул из своей кружки.

Посидев ещё пару часов в таверне и допив уже третий кувшин вина, Константин поднялся, немного покачиваясь, но еще крепко стоя на ногах.