Черта

Так я и сделал. Полдня гулял по лесу. К полднику вернулся в номер, читал здешние книги: что-то детективное. А ближе ко сну, как всегда, пришла Агнесс и заставила поставить ей мат. Надо отдать ей должное, каждый раз она применяла различные тактики, но, к ее несчастью, все комбинации я знал, как свои пять пальцев. Немного погундев на меня, она вышла из комнаты. Я потушил свет и стал ждать, пока дом уснет. Долго ждать не пришлось. Расписание всех жильцов, а таких было всего два (из постоянных), я выучил наизусть. Ближе к часу ночи я тихонько вышел из номера, прихватив лишь фонарик.

Сначала стал прислушиваться к картине. Ничего. Тихо. Пошел дальше. Перед подъемом на второй этаж, проверил, спит ли старик. В его каморке тихонько шипел телевизор, а сам старча храпел как не в себя.

Включив фонарь, я двинулся по коридору на втором этаже. Все эти жуткие картины взирали на меня. Я старался двигаться неслышно, хотя, признаюсь, дом явно не желал моего передвижения и всячески пытался помещать — скрипом половиц. Благо храп деда был сильнее.

Дверь, как всегда, была закрыта. Взламывать ее я не спешил. Нужно было что-нибудь услышать. Я поднес ухо к двери и затаил дыхание. Снова ничего. Достав отмычку, я вскрыл замок.

— Ну что там у нас? — комната, куда я вошел, была небольшой. По сути это была кладовая. Куча старого хлама в коробках, паутина и пыль. По другую сторону от двери много погашенных свечей. И ничего. Только пауки и их жертва. — Нет, такого не бывает, старик все убрал. Старый затейник.

Я стал осматривать все более внимательно. В коробках было много различных книг. От Толстого до Гарри Поттера. По углам разбросаны швабры и метелки, какие-то тряпки и старая одежда. Ничего, что могло бы привлечь мое внимание. Последним, что я осмотрел, была стена напротив двери. Она была чистой. Никакой пыли. Здесь что-то висело. Полотно или, может, картина? Но сейчас этого нет. Кроме этой зацепки ничего. Да и это зацепкой-то трудно назвать, мало ли что там висело. Может, портрет любимой бабули нашего дедушки.

Почти признав поражение, я собирался уходить, как снова услышал шепот. Звук шел из окна около входа в кладовую, со стороны коридора.

Я посмотрел в окно. Кромешная тьма. Ночь. И только немного огоньков от свечей возле старого дуба. Он звал меня.

Звездное небо было практически полностью скрыто за облаками. Даже свет от луны еле проникал на землю. Это старое дерево выглядело спящим. Может, так и было, но то, что обитало внутри него, сейчас не спало. Шепот я перестал слышать на подходе к дереву. Вокруг стояли свечи. Какие-то еще горели, таких было не много. На самом дереве свисали различные ленточки. Они еле трепыхались от небольшого ветра.

Выключив фонарь, я стал ходить вокруг дерева, прислушиваясь и ища следы. И нашел. Кровь. Свежая. Ее было не много — всего пару капель. Шепот раздался по новой. Он шел от дуба. Мне нужно было подойти, коснуться его. Кто и что хочет мне сказать?

Коснувшись дерева, я ничего не почувствовал. Может, стоит подождать? Сколько? Так и буду стоять тут, как дурак, до утра. Шепот был сильный, но я не понимал ни слова. Казалось, говорили на каком-то древнем языке. Я поднес ухо к древесной коре. Затаил дыхание. Вдруг небо разразилось белой вспышкой. Молния ударила прямо в дуб. Или в меня. Я упал на пятую точку и схватился за голову. Резкая боль отдавала под правым ребром.

«Уходи! — раздалось у меня диким гулом в голове. — Уходи!»

Чуть придя в себя, я оглянулся на дерево. Оно было целым и невредимым. Будто и не в него молния била. Шепот ушел. Ушел, будто и не было.

— И все? Уходи? То есть ты меня зазывал, а теперь уходи? Что за черт? — понимая, что ответа не последует, я решил вернуться в комнату. Резко навалилась усталость. Казалось, я могу уснуть прямо тут, на сырой земле. И все-таки мягкого прохладного одеяла мне хотелось больше, чем такой же холодной и совсем не мягкой земли.