Черте что и стремный ангел (СИ)

- Слышь, ты это... помоги, а? – вдруг попросил тот, – я в гости, блин, собрался, а бухла купить не за что. У меня вот минералка есть, преврати в вино, а?

Выполнив его просьбу, я в ответ попросил его помочь мне найти такси. Тормознув первую проезжающую машину и сунув водиле под нос удостоверение, Палыч сказал:

- Лезь в машину, этот довезёт, я сказал, что ты стажёр на задании, так что всё путём. И это... спасибо.

- И вам спасибо, – улыбнулся я, забираясь в салон старой иномарки, – мне вот по этому адресу, пожалуйста.

Домчав меня до шикарного особняка, водитель пожелал удачи в выполнении задания, отказался брать деньги и благополучно уехал, оставив меня у входа. Подойдя к калитке, я нажал на ручку. Заперто. Что ж, похоже, на сегодня мой лимит открытых дверей исчерпан. В голове неожиданно появилась мысль: «Стучите и вам откроют». А что? Тоже вариант. Я нажал на кнопку звонка и, в ожидании, прислонился плечом к воротам. Ждал я недолго, чуть скрипнув, ворота открылись, пропуская меня в широкий двор. У входа в дом, улыбаясь, стоял Тениус.

- Братишка! – закричал я, – ты вернулся! Как же я рад тебя видеть! А я здесь, со мной тут такое происходило! Отец дал задание...

- Да я знаю, Варфи, – Тениус обнял меня, увлекая в дом, – пойдём, папа тоже здесь, собрал семью на земле. Я уже в курсе о происшедшем, да я и раньше знал, работал над этим вопросом. Но ты молодчина, всё правильно сделал. Сейчас мы все вместе дождёмся этого психа, который всё эту беду наворотил, заберём документы и отправимся домой. Точнее, вы с отцом в Ад, а я останусь здесь, дальше нести свою нелегкую службу на страже интересов Зла. Пойдём, дорогой, перекусишь с дороги, пока ждать будем, отдохнешь.

Мы прошли в огромный зал, в центре которого стоял стол, уставленный всевозможными блюдами и напитками. Во главе стола, улыбаясь, сидел отец.

- Здравствуй, сынок, – проговорил Танатос, увидев меня, – ты у меня молодец, почти всё сам сделал. Но Тениус, оказывается, раньше знал обо всём, просто не хотел нас тревожить понапрасну.

- Тениус времени зря не теряет, – ухмыльнулся братец, – что бы о нём не думали. Да, я ещё раньше узнал обо всей этой делюге с поддельными документами. Вышел на заказчика, даже втёрся к нему в доверие. Стал лучшим другом, можно сказать. И вот теперь мы все вместе его и подождём.

- Пап, а ты-то здесь зачем? – поинтересовался я у отца.

- Да вот, сынок, хотел лично убедиться в том, что всё прошло успешно, ну и Тениус позвал, говорит, на земле коньяк лучше, – на последней фразе отец слегка замялся, – но я не только из-за коньяка, не думай. Давно я не поднимался на поверхность, здесь всё так изменилось...

- А было иначе? – мой вопрос послужил началом разговора, в котором Танатос рассказывал о том, как было на земле раньше, что изменилось, а я, в свою очередь, выкладывал им с братом свои мытарства.

Рассказал обо всём, опуская лишь свои чувства к Абалиму. Не нужно оно им, а тем более отцу. Может быть, брату и расскажу попозже, наедине, спрошу совета, но сначала нужно закончить с делом. И где этот полумафиозный бизнесмен, который заказчик наших проблем, подевался? Мы здесь, понимаешь ли, победу празднуем, а его всё нет и нет. А вдруг он совсем не придёт? И получится, что флаг отобрали, а победы не было. Точнее, наоборот, победа, вроде как и есть, а вот злосчастный стяг, в виде тех самых документов, канет в небытие.

А мы всё празднуем, а папик всё пьянее, уже вошёл в состояние почти что анабиоза, даже мне, и то налили, как особо отличившемуся. Похоже, что всем, кроме меня, уже пофиг и на заказчика, и на эти бумажки. Разговоры крутятся вокруг абсолютно других тем и, как это всегда бывает, скатились до уровня, когда начинают меряться, у кого больше по всем параметрам. Тениус пытается задавить папашу интеллектом, доказывая, что счастье в мозгах, а Танатос уже чуть ли не машет перед носом своим хером, пытаясь опровергнуть оппонента. Почему-то мне стало дико смешно, я попытался что-то сказать, в ответ на особо откровенное папашкино движение, но язык не слушался. Веки отяжелели, перед глазами расплывались предметы, а затем всё резко потухло. Гул в ушах нарастал, пока не превратился в оглушительный звон. А дальше я ничего не помню. Вообще.

Когда я открыл глаза, подумал, что ослеп. Кромешная тьма и тишина пугала. И ещё я не чувствовал рук, только боль в плечевых суставах. Шевельнув верхними конечностями, я услышал непонятный лязг металла. А после почувствовал, как миллиарды иголок вонзились в мои руки от плеч до запястий. Пальцы оставались онемевшими. Глаза немного привыкли к темноте, и я уже различал очертания предметов. Задрав голову кверху, я рассмотрел цепи, уходящие куда-то к потолку, к которым и были прикованы мои руки. Мне стало страшно. Дико страшно. Хотелось орать, а ещё в туалет.