Чертобой. Свои среди Чужих

Не знаю как на других современных судах, а «РТ-300» к современным можно было отнести с большой натяжкой, но здесь нет привычного по фильмам штурвала. Помните такой? Деревянное колесо с торчащими во все стороны рукоятками. Рукоятка есть одна, похожая на автомобильный баллонный ключ с эбонитовым шариком на конце. Просто толкаешь вправо-влево, а внутри серого ящика что-то щелкает, и поворачивается сама собой круглая шкала с делениями. На велосипеде ездить сложнее, там равновесие держать нужно, а тут…

Я передал управление и вышел на мостик. На полноценный мостик он не тянет, так, балкончик, но ведь и у нас не морские просторы. Речные… А мне нравится.

– Пап, это что за тумблеры? – Андрей уже освоился и теперь изучал рабочее место. – Можно попробовать?

Выбитые пулеметными очередями боковые стекла рубки позволяли разговаривать, не повышая голоса.

– Попробуй. Только осторожнее, там где-то аварийная катапульта.

– А… – Сын резко убрал руки от пульта. Потом рассмеялся: – Серьезно же спрашиваю.

– Да это отмашка. Показывает встречным. Каким бортом расходиться собираешься.

– Вроде поворотников?

– Ага, только наоборот.

– А это рация?

– Там только УКВ на фиксированных диапазонах, можно даже не включать.

– Да вдруг… – Андрей все же щелкнул переключателем. – Может, кто-то в Нижнем остался.

– Сомневаюсь. Чем больше город, тем меньше шансов выжить.

– Но Павлово выжило.

– И что? Это та же деревня.

– Я все равно послушаю.

– Как хочешь. На тебя макароны отваривать?

– Угу…

И в самом деле, нужно немного подкрепиться. Когда еще придется поесть в следующий раз? Скоро Нижний, мимо Дзержинска прошли минут двадцать назад, а там будет уже некогда. Гипотетическая возможность к вечеру оказаться в желудке у тваренышей – это не повод оставаться голодным. Или, как вариант, они окажутся в моей кастрюле. А что? Человек – зверюга хищная, организм мяса требует и пустые макароны жрать отказывается, принимая за издевательство.

Не совсем пустые – есть лук, бочка подсолнечного масла, большой пакет с лавровым листом, ведро соли. Да, и шесть коробок водки, по двенадцать бутылок в каждой. Зачем столько? Или это был неприкосновенный запас княжества?

С завтраком ничего не получилось – только успел поставить сковородку на разогревшуюся плиту, как сверху раздался торжествующий крик:

– Есть! Поймал!

Я выскочил из камбуза и задрал голову:

– Кого ты там поймал?

– Еще не знаю, вроде из Дзержинска кто-то. И ругается!

Надо же, нашел чем удивить. Да раньше в этом городе только грудные младенцы не разговаривали матерно. И то оттого, что вообще не умели говорить. Сказывалось соседство с крупнейшими химическими предприятиями, на которых большинство жителей и работали. Ходили анекдоты, что песня «Сиреневый туман» написана именно про эти места, и что белый снег тут бывает только случайно. Представляю, что было, когда вдруг разом обесточились все производства… Хиросима, Фукусима и Чернобыль, вместе взятые, в меньших, правда, масштабах.

– Оставь их в покое!

– А чего они обзываются? Сталкеры гребаные.

Андрей наугад выпустил очередь по прибрежным кустам, спугнув нескольких уток, и посчитал конфликт с неизвестными исчерпанным. Оживленное, однако, место. Честно говоря, я предполагал более масштабные последствия Нашествия. А тут, куда ни плюнь, везде на людей натыкаешься. А что тогда творится в Нижнем? Впрочем, скоро увидим, сейчас есть более важные проблемы – по расписанию завтрак.

– Или мне это мерещится, или… – Сын внимательно рассматривал приближающийся Стригинский мост в трофейный бинокль.

Нет, к сожалению, не мерещилось – уровень воды в Оке держался метров на десять выше обычного. И это могло означать только одно – не выдержала старая, еще тридцатых годов постройки, плотина Горьковского водохранилища. А Чебоксарская ГЭС держит. Значит… значит, вся заречная часть Нижнего Новгорода просто утонула. Ну, пусть не десять, тут я несколько преувеличил, пусть восемь, да плюс сметающая все на своем пути волна… и этого достаточно. Еще одна Венеция.

И во всю образовавшуюся лужу, раскинувшуюся минимум на половину области, вылилось все, начиная от промышленных стоков до содержимого канализации двухмиллионника. Очистные сооружения были расположены ниже по течению, в Артемовских лугах, и от уровня Волги до отстойников – не больше пяти метров. Было… а сейчас нет.

Под мостом прошли свободно. Под следующим, железнодорожным, у поселка Окский, тоже. Но берега… Правый был, а вместо левого – болото с торчащими из него деревьями, сменяющееся болотом с многоэтажками Автозаводского района. Река текла на уровне вторых этажей, и при желании можно было причалить к подъездным козырькам.

– Заглянем? – предложил Андрей, махнув рукой.

– Не пройдем, там все проводами опутано.

– «Казанку» спустим и под мотором…

– Угу, и на полной скорости влетим в стоящий под водой автобус.

– Мы осторожно.

– А зачем?

– Посмотреть. Вдруг что-то полезное?

– Полезное? Тут вряд ли, все магазины затоплены, а вот в верхней части города поискать стоит. Но только после того, как сделаем основное дело, из-за которого и затеяна наша экспедиция.

– Понятно.