Чертог мечтаний

Она вяло кивнула. Всё снова встало на свои места. Ее взвинченные эмоции, напряжение внезапно куда-то испарились. Доктор абсолютно прав: ее угроза уехать из отеля, конечно, была мелодраматическим жестом. И совершенно нереальным. У нее нет с собой денег даже на то, чтобы самостоятельно добраться до Сиднея. Она должна, должна продержаться предстоящие три дня, несмотря ни на что!

— Предлагаю тебе распаковать свои вещи и начать готовиться к коктейлю и ужину, — распорядился Гордон. — Уже пятый час, а, насколько я знаю женщин, тебе потребуется битых два часа, чтобы твой внешний вид тебя удовлетворил.

8

Гордон принимал душ, когда зазвонил телефон. Мэгги в это время заканчивала укладывать волосы. Она потуже затянула пояс кремового купального халата и подошла к тумбочке у кровати, чтобы снять трубку. Автоматически она произнесла слова, которые говорила всегда, отвечая на служебные звонки:

— Кабинет доктора Фостера.

Мертвое молчание.

— Кабинет доктора Фостера, — повторила Мэгги. — Алло! Есть там кто-нибудь?

— Мэгги? — раздался в трубке донельзя удивленный голос. — Это ты, не так ли?

Девушка прикрыла рот рукой. Господи Боже, да это же Бренда!

Что делать? Повесить трубку или изменить голос и прикинуться горничной?

— Мэгги, скажи что-нибудь, — строго потребовала Бренда. — Я тебя узнала, поэтому бросать трубку или делать вид, что это не ты, бесполезно.

Мэгги вздохнула. Она дала слово Гордону, что не скажет Бренде об их договоренности, однако такого сюрприза она едва ли могла ожидать. Лгать теперь казалось просто глупым.

— Да, Бренда, это я, — призналась Мэгги с ноткой отчаяния в голосе.

— Что, черт возьми, ты делаешь в Лонгриче, да еще в комнате Гордона?

— Стараюсь быть милой послушной служащей, — уныло ответила Мэгги. Пока все это соответствовало истине. Она уже примирилась с тем, что после поездки ей уже не придется работать у Гордона. Мысль об этом страшно угнетала, но иначе и быть не могло.

— Сожалею, но я… Я не понимаю.

— Винить ты должна только себя, Бренда. Ведь идею эту внушила ему ты.

— Какую идею?

— Ехать на конференцию с наемным эскортом. В пятницу, после того как ты ушла домой, он предложил оплатить мне поездку, и я согласилась.

— Он предложил? А ты согласилась?

Бренда была так потрясена, что Мэгги не могла удержаться от усмешки.

— Нет оснований впадать в панику, Бренда. Это просто деловое соглашение. Шум поднимать не из-за чего.

— Но ты в его комнате!

— Предусмотрено, что спим мы раздельно, — уверенно сообщила Мэгги, глядя на диван, который, к счастью, раскладывался. Бог знает, что было бы в противном случае.

— Понимаю, — произнесла Бренда задумчиво. — По крайней мере, надеюсь, что понимаю.

— И никаких шашней, если хочешь знать.

— Тем более жаль.

Мэгги ошарашило и само замечание, и сухой тон, каким оно было произнесено.

— Что за дьявольщина, о чем ты говоришь?

— Гордон сейчас рядом с тобой?

— Он принимает душ. Мы спустимся в шесть на коктейль перед ужином.

Еще через полчаса. Мэгги не торопила события.

— В таком случае постараюсь покороче. Гордон редко задерживается в душе. Кроме того, он убьет меня, если узнает, что я хочу тебе рассказать, но я была ужасно обеспокоена, когда пришла сегодня на работу после обеда и нашла письмо на его столе.

Мэгги довольно ясно представляла себе, о каком письме идет речь, но решила особенно не распространяться. Такую же выдержку она пыталась проявить, воздерживаясь от расспросов о взаимоотношениях Гордона с парочкой Брэннигэн. Итак, оставалось с нетерпением ожидать, что нового ей скажет Бренда.

— Боже, прямо язык не поворачивается, — пробормотала Бренда. — Буду говорить без обиняков. Лет десять назад, когда Гордон был стажером, он влюбился в медсестру — прекрасную блондинку по имени Этель. Они поселились вместе и собирались пожениться. До свадьбы оставалась какая-то пара недель, когда невеста убежала с другим доктором прославленным нейрохирургом, прибывшим из Штатов. Джеральдом Брэннигэном. Ты, должно быть, слышала о нем. Вероятно, ты знаешь и о скандале, что разыгрался тогда. Маститый гость был женат, имел детей. Его супруга подняла страшный шум и долго не могла успокоиться.

— Да, я вспоминаю этот инцидент, — буркнула Мэгги, чувствуя, что молодой Гордон вызывает у нее большую симпатию, а нынешний — почти никакой. Когда тебя подобным образом оставляют с носом — это неприятно, но настоящий мужчина по прошествии стольких лет должен был бы задвинуть всю эту историю в дальний ящик и перестать злобствовать и терзаться.