Чертог Пустоты (СИ)

— А вот и наш сорвиголова, — с ядовитой иронией прокомментировал он. — Как самочувствие?

— Как будто я пытался отрастить крылья, и это у меня не очень получилось, — сипло прошелестел Гарри, пытаясь осторожно пошевелить плечами, и тут же скривился, когда по позвоночнику прокатилась жгучая боль. — Вот чёрт…

— Утоли моё любопытство, — без капли сострадания произнёс Том, — на кой дьявол тебе крылья в человеческой форме?

Гарри немного помолчал.

— Это круто?

Арчер вздохнул.

— А более адекватный аргумент у тебя есть?

— М-м-м… нет? — Поттер вяло улыбнулся.

— Чудесно, — ехидно прокомментировал друг. — Позволь заметить, что он есть у меня, — Гарри вопросительно уставился на него: — Я скажу это только один раз, — холодно проинформировал Том, — и надеюсь быть услышанным, — он встретился взглядом с Гарри. — Все твои попытки отгородиться от мира, как и одержимость опасными экспериментами, не помогут тебе справиться с потерей… как и не вернут её к жизни.

Гарри помрачнел, отводя взгляд.

— Я прекрасно это знаю, — тихо сказал он, не желая развивать тему.

— Тогда зачем подвергать риску собственную жизнь? — непонимающе спросил Том.

— Я просто пытался отвлечься…

— Самоубийством?

Поттер глянул на лучшего друга. Несмотря на мрачную иронию в его словах, выглядел тот скорее сердитым, чем веселым.

— Это был безобидный проект, как мне казалось… — попытался объяснить он, начиная чувствовать себя виноватым. — Я не думал, что всё так обернётся.

— Гарри, ты не хуже меня знаешь, что трансфигурация подобного уровня требует концентрации и исключительного самоконтроля, — Арчер говорил тихо и сдержанно, но в глазах полыхала жгучая злость. — Надо быть полным недоумком, чтобы пытаться провернуть нечто подобное в состоянии полной эмоциональной нестабильности.

— Я вполне стабилен…

— Ну безусловно, — ядовито прокомментировал Том, Поттер благоразумно не стал говорить, что тот всё больше и больше напоминает ему обеспокоенного родителя, и вместо этого попытался миролюбиво улыбнуться.

— Я просто немного ошибся.

— Гарри, — Арчер смерил его долгим взглядом, красноречиво выражающим всё, что тот думает по поводу таких ошибок, — если тебе нужно выплеснуть в мир всё своё невыносимое горе, будь любезен делать это как все нормальные люди. Нашел бы Грейнджер, выговорился, выплакался или как-то ещё сообщил ей о глубокой моральной травме. Уверен, она была бы рада помочь. Совершенно необязательно выворачивать наизнанку собственный позвоночник.

— Не хочу я никому выговариваться, — пробурчал в сторону Поттер.

— Как угодно, — Арчер отмахнулся, поднимаясь на ноги. — Я сказал то, что хотел. Дальше делай, что сочтёшь нужным, я тебе не нянька. Позволь только заметить, что если бы меня не было рядом, ты мог и не выжить, — он выдержал драматичную паузу, рассматривая покалеченного подростка. — Есть о чем задуматься, не так ли?

Гарри больше ничего не ответил, упрямо не желая встречаться взглядом с другом, который, поставив перед ним на журнальный столик пару флаконов с восстанавливающим зельем, вышел из Выручай-комнаты.

Шли дни, проходили одна за другой недели, ветреный апрель отступал всё дальше, и блеклый серый пейзаж начали разбавлять первые краски весны. Снег растаял, и под оранжевыми лучами солнца на свет показались первые ростки молодой травы, небо расчистилось от тяжелых, сизых облаков и раскинулось пронзительно голубым полотном над башнями Хогвартса. Мир вопреки всему безмятежно двигался вперед к новой жизни.

Порой Гарри ловил себя на том, что по привычке ищет Дафну взглядом в Большом зале, на уроках и в коридорах Хогвартса, надеялся, что заметит её, шагающую впереди, неизменно уверенную в себе, с высоко поднятой головой и безупречной осанкой. И она, почувствовав его взгляд, замедлит шаг, по спине скользнёт волна золотистых волос, а солнце отразится в сапфировом цветке на её заколке, когда она обернётся, обратив на него внимательные фиалковые глаза. И всё будет как прежде. И не нужно будет больше пытаться привыкнуть к новой реальности, где не будет глупой болтовни о моде и прическах, колких замечаний и редких советов. Не будет белого поместья с необыкновенным садом и длинного мехового манто, хранящего запах ее духов, не будет её смеха, нежных губ, дразнящей улыбки, легких прикосновений прохладных пальцев и мягкого голоса. Не будет сострадательного молчания и спокойного понимающего взгляда.

Не будет Дафны Гринграсс.