Чертог Пустоты (СИ)

— Не знаю.

— Чушь! — взвился тот. — Он тебе доверяет, лживый ты паршивец! Он должен был посвящать тебя в свои планы! Ещё дозу, Руфус!

— Корнелиус, — осторожно начал Райнер, — мы же убьем его…

— Не велика потеря, — Фадж казался одержимым, наблюдая, как в рот Гарри вливают ещё порцию веритасерума. — Если он и правда не заодно сами знаете с кем, он должен быть в курсе планов директора. Я хочу знать, что замыслил Дамблдор и сейчас нам представилась отличная возможность. Поттер, — он навис над побледневшим мальчиком, — где сейчас находится Дамблдор?

— Не знаю.

— Что ж, ладно, это возможно и так, — пробормотал министр. — Дамблдор собирает армию?

— Да…

— Ха! — Корнелиус победно оглянулся на авроров и снова обратил внимание на Поттера. — Я так и знал, что он планирует причинить мне вред!

Гарри бросил на министра тусклый взгляд, чувствуя, как в животе усиливается боль.

— При чем тут вы? — он нахмурился, туман рассеивался, и на смену ему к вискам подкатывала сильнейшая мигрень. — Он собирал армию, чтобы бороться с Волдемортом.

— Это не так! — голос министра взлетел до крика, Гарри скривился, — Он готовил против меня какое-то оружие? Сопротивление?

— Нет.

Фадж начал багроветь.

— Он рассказывал вам, как он планирует узурпировать власть?

— Нет.

— Как ему удается врать под веритасерумом? — скрипнув зубами от злости, прорычал министр.

— Возможно, он просто не врет, — заметил Райнер, с беспокойством наблюдая за Поттером.

Блаженной сонливости, в которой Гарри витал, как по воздуху не осталось и в помине. Напротив, все его чувства вдруг обострились до предела. Каждый шорох и звук резал слух, а от яркого света нестерпимо слезились глаза. По телу волнами прокатывался жар, от нарастающей режущей боли, будто желудок был полон битого стекла. Судорожно втянув носом воздух, Гарри опустил голову, борясь с тошнотой, и взгляд его упал на разложенные по столешнице фотографии. На миг он забыл о собственном недомогании, переводя лихорадочно горящие глаза с одного изображения на другое. Не слушая больше, о чем его спрашивает Фадж, он потянулся дрожащей рукой к снимкам, разглядывая развороченные, полусгоревшие дома, усеивающие землю обломки и деревья, выкорчеванные из земли будто ураганом. Сложно было вообразить, что тихая и мирная улица за одну ночь превратилась в это. Гарри по очереди пододвигал к себе фотографии и на каждом видел обломки и разрушения, сожжение тисы, поломанные заборы и веранды. Но ни одного тела, кроме случайно попавшего в кадр мертвого кота на дороге. Он думал, что должно быть, тела убрали перед тем, как зафиксировать место нападения на снимках.

Только добравшись до последней колдографии, он понял, что тела никто из авроров не трогал. Склонившись над столом, Гарри с предельным вниманием всматривался в изображение, словно пытался запомнить каждую деталь, каждое изувеченное тело, каждый пустой помертвевший взгляд. Трупы… сколько их там было? Сотня? Две? Они были сложены друг на друга, создавая некое подобие чудовищной пирамиды. Мужчины, женщины, дети… господи, даже дети. Гарри смотрел на мертвецов, узнавая знакомые лица соседей. Людей, которых он знал с детства. Которые жили рядом. Руки у него дрожали так сильно, что по комнате непрерывно разносилось дребезжание металла цепей, которыми он был прикован к стулу.

«Зачем? Зачем? Зачем?!» — в ушах нарастал грохот.

Он даже не осознавал, что словно в трансе раскачивается из стороны в сторону и не осознавал, что все расспросы стихли, а министр и авроры с тревожным недоумением наблюдают за ним. Гарри ничего этого не замечал. Ни что из этого не имело значения.

Он узнал место, где были сложены все тела. Не мог не узнать. Слишком хорошо Гарри помнил тот небольшой пустырь, куда они с Томом часто сбегали в детстве. Казалось, при желании он может даже восстановить в памяти запах травы и цветов, тёплый летний ветер, касающийся кожи, гул проезжающих поодаль машин и шум газонокосилки. Лишь собственный голос из тех далеких воспоминаний казался приглушенным, будто раздавался из-под воды:

«Я торжественно клянусь, что мы будем вместе целую вечность, и ничто никогда не сможет нас разлучить!»

То самое место.

Ошибки быть не могло. Волдеморт не случайно выбрал этот пригорок, чтобы завалить его окровавленными трупами. Специально. В насмешку.

Это был знак. Послание. Предупреждение.

Прощание…

«Боже…», — каждый вдох отдавался болью в груди. «Боже…», — каждый вдох отдавался болью в груди.

Почти оглушенный этим ужасным шумом, за которым почти ничего не слышал, Гарри поднял растерянный взгляд на волшебников. Почему все так спокойны? Прямо сейчас, в эту самую секунду казалось, что целое здание вот-вот рухнет им на головы, так почему же никто этого не слышит?

Живот скрутило судорогой. Гарри лишь успел перегнуться через ручку стула, прежде чем его вырвало. Райнер взмахом палочки очистил пол и осуждающе глянул на Фаджа.

— Похоже, вы перестарались.

— Его просто шокировали снимки, — безмятежно отмахнулся министр.