Чертоги демонов

И всё же это не отменяло её заслуг. Просидев так около получаса и уже заставив сомневаться в её способностях Кента, она вновь смогла выдать искры из своих ладоней. Немного, совсем немного, однако достаточно, чтобы заставить трут тлеть. И там за дело уже взялся Кент — заученными движениями принялся выдувать из маленькой тлеющей точки пламя, подкидывая сушняка.

Через пару минут они оба уже грелись, подсев поближе к костру. Идея разжигать костёр в лесу вряд ли была самой удачной, однако замёрзнуть ночью было куда хуже. Кент не понаслышке знал, что такое холодные ночи, а потом длинные переходы. Достаточно буквально нескольких дней, чтобы у тебя не осталось никаких сил. Холод будет выпытывать из тебя все силы, чтоб утром их вообще не было.

К тому же он сомневался, что здесь вообще кто-либо или что-либо, не считая живности, есть. Слишком далеко их отбросило даже по сравнению с прошлой позицией или местом сбитого каменного гроба. И если тогда он знал, куда двигаться, то сейчас окончательно сбился с пути. Знал лишь приблизительное направление движения, но и то не факт, что они куда-либо выйдут.

И сидя перед костром, он молча пытался вычертить примерную карту на земле, чтоб понять, где они сейчас находятся.

Я, — поправил он себя мысленно. — Только я нахожусь. Мелкая не в счёт. Не стоит строить из нас теперь команду.

Он покосился на мелочь, что сейчас с интересом подсела поближе и пыталась рассмотреть, что он там рисует. А потом взяла палку и…

Начертила прямо поверх карты какой-то узор.

Кент молча поднял свой тяжёлый взгляд на неё, и Миланье, слегка вздрогнув, отодвинулась.

Она демон. Почему-то мне кажется, что она реально демон. Причём тот, кто будет портить мне жизнь. Пнуть её чо ли? Так, для профилактики…

Серьёзно обдумывая этот вариант, он вновь заново расчертил карту.

Река… та река, что мы обнаружили, тогда шла… по… на юг. С севера. Значит… мы южнее. Наши шли…

Он поднял голову кверху, словно звёзды могли подсказать ему.

Но они действительно могли подсказать. В этом мире звёзды стали едва ли не единственным наиточнейшим способом определения направления и, как следствие, собственного расположения. Был ещё и компас, но в некоторые дни он вёл себя как сумасшедший — мог показать совершенно противоположное направление.

Как бы то ни было, принцип тут был схож с принципом на Земле — созвездия и звёзды укажут верный путь. Единственное, что оставалось — просто выучить, где какое созвездие находится.

Хотя среди военных названия были не столь поэтичны, как у демонов. Созвездие «Завет Бескрайних Рек» называлось созвездием номер тринадцать. А созвездие «Душа мира» — созвездием номер три.

И пока он вкладывал все свои усилия, чтоб найти нужное, услышал, как кто-то елозит палкой по земле.

Опустил взгляд.

Увидел, как эта чертовка рисует на его карте злобную рожицу.

— Да что ты блин будешь делать! Мелкая, пошла отсюдова! — едва ли не рявкнул он на неё.

И этот маленький дьяволёнок тут же недовольно отпрыгнул со своим:

— Тяпа-тяпа-тяпа-тяпа…

— Я тебе сейчас дам тяпа, сучка! Я тебе палку эту протолкну так глубоко, что вытащить не сможешь! — прорычал он.

— Тяпа-тяпа-тяпа-тяпа… — в нём слышалось столько недовольства, что просто ужас.

— Чтоб тебя тяпкой огрели…

— Тяпа-тяпа-тяпа-тяпа…

А с земли на Кента смотрела злобная рожица.

Что касается Миланье, то спроси, зачем заниматься подобным, ответить она бы не смогла. Просто сама не знала, зачем это делает. Её словно что-то тянуло нарисовать именно на его странных каракулях, тянуло так сильно, что даже хвост чесался. Это было схоже с тем, когда дети делают что-то — отколупывают краску, ковыряют парту или рисуют на стене, но поймай их за этим и спроси: «Какого чёрта ты делаешь?!», они просто не смогут ответить.

Потому что сами не знают.

Вот и Миланье не знала. Но вот новая каракуля на земле, начерченная малумом, притягивала взгляд. Просто просилась быть изрисованной. И кто она такая, чтоб отказывать себе в этом?

Да. Она — демон.

Глава 7

Сумка нашлась. Всеми правдами и неправдами, удачами и молитвами, роялями в кустах, под кустами и в воде, но нашлась. Не нашлось автомата — его он забыл в БПР-е. Оттого мог только чесать голову и оправдывать себя тем, что тот бы всё равно в реке утонул. Признаваться в том, что он затупил, у Кента не было никакого желания, как и чувствовать себя идиотом.

А чувствовать было за что — точно такую же сумку он мог снять с другого разбитого БПР-а, если бы и про него не забыл.

Не подумал, — поправил он сам себя.

Внутри сумки всё как лежало, так и осталось лежать. Пусть рюкзак и был герметичным, вода всё же попала внутрь, от чего ему сначала пришлось её вылить. Однако содержимому это ни капельки не повредило. Что могло намокнуть, было в обёртке, что не могло, то не могло.