Чертоги Казад-Дума (СИ)

Гэндальф перевел взгляд к хоббиту. Мистер Бэггинс отступил назад, чувствуя себя маленьким и слабым под гнетом взора чародея. Предчувствуя со стороны Серого Странника море вопросов, полурослик ссутулился и поспешил отойти в сторону, не желая дискутировать на поднятую тему. Сердце в груди трепетало, как пташка, попавшая в силки. Не зная, куда себя деть, Бильбо уселся рядом с Бифуром. Взял в руки собственный меч и начал его с любопытством оглядывать, пряча глаза от друзей. В голове метались разрозненные мысли, черной тучкой нагонявшие ужас. Чувствуя нутром сгущающуюся вокруг тьму, мистер Бэггинс раз за разом мыслями возвращался к странному голосу, прозвучавшему в голове. Диковинному эхоподобному посланию, вторившему металлическому холоду наконечника стрелы.

Кому чудной голос мог принадлежать? Хорошо, если другу. Ну а если врагу?

Ну а если врагу? Вдруг именно врагу достанется то малое превосходство скрытых знаний, которые Миас в течение тысячелетий так яростно оберегали от чужих взоров? Такой вариант не исключался, учитывая, что сейчас тройка гор Пелори действовала открыто. Ниар, поморщившись, прогнала прочь дурные думы. Не хотелось как-то подступаться к мысли о проигрыше. Старшая дочь Мелькора права на провал не имела. Столько лет готовясь к освобождению отца, теперь Красная Колдунья не собиралась отступать. Лучшего момента для тайных поступков в ближайшем будущем не предвиделось, так что действовать стоило без промедлений. Что Ниар и делала.

Однако раздумья об Осаа не давали покоя. Да, вначале появление гномки наследница Барад-Дура восприняла как нечто обыденное, не заслуживающее внимания. В конце концов, призраки не могли как-либо повлиять на жизнь материальную. Теперь же общество странной подгорной жительницы Ниар вводило в тоску: разум сразу рисовал картины заговоров и страшных интриг, которые Валар могли в качестве подарка готовить детям своего старого врага. В любом случае, старшая Миас не верила ни одному слову матери Торина. Учитывая, что уйти из чертогов Намо гномке помог Палландо, осторожность не была излишеством. Умные бойцы Майар знали толк в военном деле и умели загодя находить в стратегии противников слабые места. И хоть Синий Маг сам попросил Красную Колдунью отправить его в Аман, его мотивам тоже не стоило доверять. Ведь даже такие с виду честные и бескорыстные позывы Истари могли использовать в своих интересах. А Палландо, каким бы он ни был при жизни, оставался наместником Валар в Средиземье, защитником существ Эннората. А значит, являлся врагом.

Качнув головой, Ниар подняла взгляд к горизонту. Темная бездна неба начинала светлеть: серые краски касались тонкой нити земного края, плавно переливаясь в лазурно-синий цвет рождающегося дня. Набухающие у юга дождевые тучки отражали лучи восходящего солнца, пестря золотом. Стелящийся по траве свет пробуждал ото сна насекомых, играя радугой на искрящихся росинках. Погруженная в дремоту долина наливалась красками, а по-осеннему холодный ветерок сдувал с широких зеленых полей плотный настил молочного тумана. Ниар, потянувшись в седле, довольно улыбнулась. Проведя всю ночь на спине Арго, девушка впервые за много часов езды ощутила себя бодрой.

«Может быть не все так плохо, как может показаться, — успокоила себя Красная Колдунья, отпивая из бурдюка. — Так или иначе, мы все же своего добьемся. Это вопрос времени. Просто хотелось бы обойтись без лишнего кровопролития».

Последняя мысль Ниар смутила. Вернув на место кожаный мешок, не так давно вновь наполненный холодной родниковой водой, нахмурилась. Как-то по-изуверски нагло было рассуждать о количестве возможных жертв после бойни в Эреборе. Старшая Миас не умела обманывать себя. Много лет назад заключенный со Смогом союз казался выгодным и правильным тактическим ходом. И несмотря на тысячи погибших гномов, дружба с драконом все еще оставалась ценным преимуществом. Спали тогда огнедышащий змей хоть весь Эсгарот вместе с городами лесных эльфов, Ниар бы все равно поступила так, как поступила.

Не к месту вспомнился скромный гном, что сопровождал Торина Дубощита. Тот самый робеющий перед каждой тенью Ори, что мучился ночными кошмарами. Совсем ведь еще юный, на порядок более неопытный в сравнении с компаньонами, этот подгорный житель умилял своей наивностью и кристально чистой храбростью. А ведь дурачок искренне верил в силу смелости и благородства, восхваляемой существами Средиземья. Ниар, вновь качнув головой, сглотнула. На душе, однако, было мерзко. Впрочем, так бывало всегда перед войнами. Как и после них.

В голове почему-то зазвучали слова старой, давно забытой всеми песни. Когда-то давно ее куплеты с удовольствием напевали люди Гондора, подыгрывая себе на волынках и флейтах. Грустная музыка прошлого заполнила сознание Красной Колдуньи, и наследница Барад-Дура впервые пожалела, что рядом не было призрака гномки. Сейчас любая компания была бы в радость, даже компания потенциального недруга.