Чертоги Казад-Дума (СИ)

Осаа смолкла, уступая право речи воину темных земель. Ниар долгое время молчала, никак не выказывая испытываемых чувств. Держа голову прямо, чародейка лишь иногда слегка поджимала губы, будто оценивая честность своей собеседницы. Гномка, терпеливо дожидаясь ответа, даже успела испугаться, что ангбандская принцесса говорить не собирается вовсе. Но страхи оказались беспочвенными. Когда Ниар раскрыла рот, голос ее прозвучал едва различимым шепотом. С губ старшей Миас слетело короткое слово и растворилось в шуме ветра, однако и этого хватило, чтобы Осаа, наконец, поняла, почему наследница трона Дор Даэделота так стремилась очутиться в Казад-Думе. Выпрямившись, гномка нервно сглотнула, почти физически осязая, как гнев Амана оседает на спящий Эннорат. Произнесенное Ниар слово за собой скрывало длинную историю славы и гибели, и несло в себе прорицание, оставленное тем из Аратар, кто под крыло свое собирает души погибших.

— … оказалось, что лезвие Гуртанга переломилось надвое. Эльфы и люди вместе собрали огромное количество дров и сложили большой костер, пламя которого полностью поглотило тело дракона. А над Турином насыпали высокий курган, и осколки Гуртанга похоронили вместе с ним. И когда с погребением было закончено, эльфы спели жалобный плач о Детях Хурина, и возложили на вершину кургана серый камень, на котором рунами Дориата выбили слова: “Турин Турамбар дагнир Глаурунга”, — Осаа наизусть процитировала слова, услышанные в Чертогах Мандоса от своего друга Истари. Холод и страх завладели гномкой. — Вот что ты желаешь найти в чертогах Казад-Дума. Черный меч, который станет погибелью для Мелькора. Ты хочешь заполучить Гуртанг.

— Вот что ты желаешь найти в чертогах Казад-Дума. Черный меч, который станет погибелью для Мелькора. Ты хочешь заполучить Гуртанг. Я правильно все поняла?

— Верно, — Феанор кивнул, улыбаясь. Сидевшая перед ним эльфийка, бледная от жара, неохотно потягивала из кружки охлаждающий чай. Казалось бессмертному, что сестрица не верит его словам. — И охочусь за этим мечом не я один. Дети Мелькора тоже желают заполучить клинок любой ценой, ибо знают, на что он способен.

— Даже если ты говоришь правду и все, упомянутое тобою, действительно происходит, маловероятно, что Моргот сможет высвободиться из своего плена, — заметила Тауриэль, хмурясь. Облизав потрескавшиеся губы, лесная стражница качнула головой. Феанору бессмертная отчего-то нравилась. Незнатного рода, эльфийка все же обладала удивительной красотой и изяществом. — Он скован нерушимой цепью, вдали от света, от сущего мира, за границей реалии.

— Ангаинор хоть и прочна, но все же не нерушима, — неспешно ответил нолдо. Отпив из своей кружки, Феанор улыбнулся, восхищаясь теми, кого Саурон называл Миас. — К тому же, даже если предположить, что цепи на Мелькоре разорвать нельзя, в чем я очень сомневаюсь, то следует помнить об ошейнике, к которому крепится эта цепь. Он кован не из тилкала, и разрубить его пополам не составит особого труда тем, кто сможет пробиться за стены Ночи. Нужно лишь найти подходящий свет, способный указать путь даже сквозь непроглядную тьму.

— Сильмариллы, — догадалась Тауриэль.

— Или же Аркенстон, — добавил Феанор. — Он подобен тем камням, что некогда были созданы мною и свет его схож со светом, хранимым Сильмариллами. У пелорийской тройки хватит ума и упорства, чтобы забрать у гномов их сокровище. И, пожалуй, они обладают прытью, которая поможет им достать из тайников Мории Гуртанг.

— Зачем этим колдунам клинок из небесного железа? — Тауриэль казалась озадаченной. Видимо ранее эльфийка и не задумывалась о вопросах мира и войны с позиции тех, кто способен переписывать историю Средиземья. — Если мечу этому суждено стать вестником смерти для Моргота, не лучше было бы от него избавиться?

— Кто его знает, какие именно планы строят на счет Гуртанга наследники Железной Короны, — Феанор позволил себе на секунду отвлечься. Прищурившись, он представил себе лица тех, с кем сражается в немой битве. Как и все великие, загадочные ученики Мелькора должны были обладать красивой, привлекательной внешностью. Если только их тела не стали зеркалами для почерневших от крови душ. — Возможно, они хотят обладать им просто потому, что сохраннее держать оружие врага под своим надзором. А возможно, они действительно хотят этот клинок переплавить на подковы. Хотя сдается мне, что Гуртанг для них не просто меч, способный убить отца. В нем они видят силу, сокрытую в стали, великую и нещадную, как гнев и ярость Дор Даэделота. Вероятно, если клинок способен убить Мелькора, он способен умертвить и их самих.

— А это значит, что у тебя есть все шансы снова заполучить Сильмариллы, — продолжила рассуждать Тауриэль. — Ведь твое присутствие для них остается тайной, и колдуны не ведают, что рядом с ними рыщет смерть.