Чертополох 3

Сколько раз за последние дни Ревинар мечтал открутить взбесившейся птице голову, сколько раз его пальцы сами собой сжимались в кулак при одном взгляде на зачарованного крейговца. Но пленник принадлежал князю Арвигену, и бессильная, не способная излиться на виновника злость утомляла больше чем плохая погода, дальняя дорога и недосып. Стоит ли удивляться, что добравшись, наконец, до надёжного пристанища и возможности отдохнуть от причуд заколдованного Владетеля, посадив того под крепкий замок в дальней комнате, Ревинар отпустил вожжи, позволив и себе, и отряду пить столько, сколько захочется? Притом, что его люди всегда знали свою меру?

Вот только мешать васкан с вином всё одно не следовало, да и Мелир, как оказалось, мгновенного хмелеет от крепкого лендовского пойла...

Боль раскалённой спицей пронзила голову от уха до уха и открывший было глаза Ревинар глухо простонал. Боги, в какую же жалкую развалину превращает славного воина незаметно подкравшееся похмелье!

Амэнец зло ругнулся, проклиная и свою беспечность, и коварные напитки, но довести затейливую тираду до конца не успел - откуда-то сбоку донеслись торопливые шаги, и ещё через миг перед Ревинаром появилась поднесённая вышколенным слугой крутобокая кружка с пивом.

Приподнявшись на локте, амэнец жадно приник к глиняному краю - холодная хмельная горечь унимала жажду и заливала бушующий в груди пожар. Когда кружка была осушена до самого дна, Ревинар даже смог поднять голову и спросить:

- Который сейчас час?

- Уже полдень.

Услышав ответ, Ревинар недовольно поморщился, но, узнав, что все люди его отряда уже давно собраны и готовы, сменил гнев на милость. Благодушное настроение не испортилось даже после взгляда на по-прежнему спящего Мелира. Умывшись и одевшись, Ревинар спустился вниз, чтобы съесть чего-нибудь горячего и придумать, как всё же унять беркута.

В зале в этот час было намного меньше как чада, так и людей - обеденное время ещё не подошло, так что амэнец с удобством устроился у очага. Принёсший ароматную, щедро сдобренную перцем мясную похлёбку служка кланялся ещё ниже вчерашнего - так, что казалось вот-вот переломится пополам - и это поведение зародило у Ревинара подозрение, что он помнит далеко не все события вчерашнего вечера. Что ж они с племянничком учудили?

Вспомнить удалось лишь после десятой ложки горячего и густого варева, когда взгляд амэнца упал на прошмыгнувшую к выходу из зала служанку с зарёванным, опухшим лицом. Это сегодня она кажется невзрачной, бледной молью, а вот вчера - в свете очага и хмельном тумане казалось очень даже хорошенькой. Крепкий стан, приятные округлости под платьем, разрумянившиеся от беготни между столами и кухней щёчки, прилипшие ко лбу и шее светлые, выбившиеся из косы кудряшки и молодость... Ревинар откровенно ею любовался и уже раздумывал было - не согреет ли девчонка этой ночью ему постель, но тут в дело вмешался Мелир.

Племянника, увы, потянуло не на любовь, а на драку. Вот только достойных противников вокруг не было, и Мелир прицепился к принёсшему очередной кувшин с выпивкой служке. Дескать, смотрит дерзко, без подобающего почтения, а ещё своей смуглой мастью напоминает ему Остена.

Смехотворное обвинение, но его хватило для того, чтобы Мелир ударил служку со всей силы - и добро бы кулаком, но племянник использовал отпущенный ему колдовской дар. Он вскинул левую руку, исступлённо выкрикнул заклятие - и служка повалился на пол, забился на досках, точно в припадке падучей.

Белобрысая девчонка, что так приглянусь Ревинару, кинулась к нечаянной жертве Мелира, попыталась прикрыть его от рассерженного колдуна своим телом. Такое вмешательство пришлось племяннику не по нраву - схватив служанку за косу, он оттащил её прочь от корчащегося на полу парня и ударил ногою под дых. Один раз, второй... Третьего не случилось, потому что Ревинар нашёл в себе силы привстать из-за стола и заплетающимся языком окликнуть Мелира.

Это помогло - племянник хоть и взбрыкивал бывало, точно молодой необъезженный жеребец, в основном всё же слушал дядю. Он оставил своих жертв и вернулся к столу. Парня унесли, девчонка убежала следом... А Ревинар, вместо того, чтобы отчитать, а то и наказать племянника за то, что тот попусту расходует колдовской дар, начал перемывать кости Остену.

В самом конце их посиделок - когда они из зала поднялись наверх, он, правда, обещал отправить Мелира на ночёвку в комнату к беркуту, но это так и осталось пустым обещанием... Мда, отдохнули. От всей души.

От таких воспоминаний аппетит у Ревинара как то сразу пропал - мясная похлёбка разом утратила всю свою прелесть, показавшись теперь слишком жирной и острой. Окликнув служку, амэнец велел принести себе холодного пива, и равнодушно спросил:

- Что там с тем парнем, что рассердил моего племянника?

Служка, услышав вопрос, согнулся в поклоне так, что чуть не коснулся лбом коленей.

- Он уже пришёл в себя, господин. Ещё слаб, но в своём уме. Только язык отнялся...