Чертополох 3

Ровно до тех пор, пока он не повернулся ко мне и не произнёс:

- Почему ты молчишь, Энри? После моего вчерашнего рассказа у тебя ведь наверняка есть множество вопросов.

Что ж, Остен не часто изъявлял готовность отвечать, так что этим его сиюминутным настроением следовало воспользоваться. Собираясь с мыслями, я ненадолго прикрыла глаза, а потом и сама посмотрела на сковавший пруд лёд:

- У меня всего один вопрос, тысячник. О чём ты не стал рассказывать при Дари?

- О грязных и кровавых подробностях, разумеется. - Тёмные глаза тысячника сузились - Что ты хочешь знать?

- Какую участь уготовил твой командир моему отцу? Ты говорил, что Мартиару Ирташу было отказано в погребении, - я и сама удивилась тому, как ровно и сухо прозвучал мой голос, но тысячника было не так-то легко обмануть. Его, устремлённый на меня взгляд, мгновенно отяжелел.

- Тело твоего отца, Энри, было подвергнуто осквернению. Его было велено прибить над воротами, через которые мы покидали Реймет... Вернее то, что от него осталось. От такого ответа мои руки сами с собою сжались в кулаки, а внимательно наблюдавший за мною кривоплечий тихо добавил.

- Антар снял тело той же ночью. А ещё - выбрал место для могилы твоему отцу ровно так, как это умеют Чующие. Так что, хоть земля и не освящена, душа твоего отца обрела покой, а не стала одним из призраков разрушенного Реймета.

- А какая сложилась судьба тех воинов, которые истребили мою семью, тебе известно? - Я и сама не знала, зачем задала вопрос, который мог лишь увеличить разлившую в душе горечь. Ясно ведь, что мне сейчас ответят - живут где-нибудь в провинции, в доме, построенном на выделенном после походов наделе, получают скромную пенсию, и, пропустив стаканчик-другой хмельного, спят по ночам, как младенцы. И никакие призраки убитых и истерзанных людей их не тревожат.

- Ты имеешь в виду Лемейра и его дружков? - глаза кривоплечего, и без того чёрные, в один миг, казалось, потемнели ещё больше. - Если да, то они мертвы. И смерть их не была лёгкой. Можешь мне поверить.

- Я верю, - разговаривать расхотелось. Я смотрела на нахмуренное, с резко проступившими морщинами у губ, лицо тысячника, и понимала, чья рука оборвала жизнь Лемейра. Но ни одобрения, ни осуждения, ни радости от того, что насильников настигла кара, не чувствовала. Сердце словно бы покрылось льдом - точь-в-точь, как поверхность раскинувшегося передо мною пруда. Оно словно бы онемело.

- Пойдём отсюда, - горькие размышления о былом неожиданно оборвал тысячник. Аккуратно взяв меня под локоть, он направился прочь от водоёма, тихо заметив. - Месть редко приносит удовлетворение, так что давай поговорим о чём-нибудь другом.

- И о чём же? - теперь мы шли по тропинке меж укрытых снегом кустов. Тропинка была узкой, а кусты почему-то казались сейчас спящими сказочными зверями. Безмолвными стражами, охраняющими нас с тысячником от досужих глаз.

- Мне уже много дней не давала покоя одна загадка, Энри. Когда ты попала ко мне, твоя рана от арбалетного болта выглядела очень свежей. А новости о том, что Ревинар с Мелиром кое-кого потеряли, я узнал за несколько дней до этого. И это трудно объяснить чем-то иным, кроме вмешательства слуг Седобородого.

Я украдкой взглянула на Остена. Если рассказывать всё, как есть, то придётся поведать и о Мориде, и о проклятом храме. И как ко всему этому отнесётся тысячник, неизвестно. С другой стороны, мне не хотелось, чтобы правда о Мориде была так же замолчана и похоронена, как и правда о моём отце. И пусть новому Ловчему людские толки и пересуды уже не важны, его семья, возможно, получит поддержку... Поразмыслив ещё немного, я решила рискнуть.

- Я действительно бродила по тропам Ловчих. Но оказалась на них с согласия слуг Седобородого. А незадолго до этого видела одного из Ловчих так же близко, как тебя, Остен.

- Хм, с нашей последней встречи ты, похоже, обзавелась множеством полезных, хотя и довольно рискованных знакомств, Энри. - Хотя тысячник и выглядел изумлённым, шпильку в разговор он вставить всё одно не забыл. Я же в этот раз решила не вступать в обмен колкостями.

- Это правда. Последние месяцы моей жизни были более чем богаты на события. Думаю, тебе будет небезынтересно узнать о некоторых из них.

...Следующий косой час я рассказывала Остену обо всём, что со мной и Моридом случилось в Мэлдине, и о том, что нас ждало после. Поведала и об устроенном святошами над умирающим 'карающем' судилище, и о смерти Морида, и о его семье. Тысячник слушал меня внимательно, лишь иногда задавая тот или иной вопрос, а в конце заметил.

- Ну что ж, теперь понятно, почему жрецы боятся упоминания Мэлдина, как огня... И да, последствия его падения будут много обширнее, чем тебе кажется сейчас, Энри.

- И чем это обернётся для семьи Морида? - я бросила на Остена настороженный взгляд, а он ответил мне едва заметной усмешкой.

- Если они будут молчать о мэлдинских событиях, то ничем. И не надо так на меня смотреть - в обиду я домашних Морида не дам, и заслуженная пенсия у них будет. Слово Остена.