Чертополох в хрустальной вазе

Кирилл поднялся и стал отряхиваться от песка, потом вошел в море и окунулся в него с головой. Холодная вода взбодрила, и теперь он чувствовал себя намного лучше. Исчезла слабость и дурнота, правда, теперь почему-то сильно болела голова. Но это ничего, это ерунда, главное, что он выплыл, не пошел на корм рыбам. Море отпустило его. Вернувшись в номер, он возьмет у Оксаны таблетку аспирина и ляжет спать. Кажется, жена захватила с собой целую кучу лекарств.

Мысль об Оксане и лекарствах заставила Кирилла замереть на месте. Ему вспомнился неприятный вкус кофе, которым она пыталась напоить его в Москве. А теперь вот этот дурацкий яблочный сок! Неужели она что-то в него насыпала? Но зачем? Нет, этого не может быть! Просто он сильно переволновался, думая, что утонет, вот и приходит теперь на ум всякий бред! С какой стати жене травить его?

Но почему тогда ему вдруг стало плохо? Не из-за глотка же нелюбимого сока? Аллергией на яблоки Кирилл никогда не страдал, ел эти плоды без вреда для здоровья, хотя и без особой охоты, однако яблочный сок почему-то с детства терпеть не мог.

Может, сок тут ни при чем, просто на завтрак он съел что-то не очень свежее? Но ведь жена ела то же самое, а чувствует себя прекрасно. Прекрасно ли?

И Кирилл заспешил к Оксане.

Она, уже одетая, сидела на своем топчане с мобильным телефоном в руках, опустив голову вниз. Рядом лежала пляжная сумка. Оксана подняла лицо, заметила мужа, и в глазах ее появилось странное беспокойное выражение. Казалось, что она сильно нервничает, даже злится.

Так оно и было.

— Куда ты пропал? Я вся изнервничалась. — Оксана набросилась на него, но тут же и осеклась, испуганно спросив: — Что это с тобой?

— А что со мной?

— Ты такой бледный! И губы синие.

— Наверное, перекупался, — пробормотал Кирилл.

Такой ответ, как видно, удовлетворил ее. Она заявила:

— Ты перекупался, а я, кажется, сожгла себе плечи. Похоже, крем оказался фальшивым.

И Оксана принялась ругать «этих жуликов, наводнивших магазины подделками». Кирилл поймал себя на мысли, что голос жены страшно раздражает его и ему очень хочется сказать ей, чтобы она замолчала.

Он молча оделся, сунул под мышку свернутую в рулон махровую простыню, подхватил сумку и зашагал в сторону отеля. Жена засеменила следом.

Не похоже, что она тоже съела что-то несвежее за завтраком. Выглядела Оксана хоть и сердитой, но довольно бодрой.

В номере, приняв душ, Кирилл сразу же плюхнулся на постель, объявив, что неважно себя чувствует и хочет немного поспать.

— Ты иди, пообедай в ресторане. Мне что-то совсем не хочется.

— Может, врача позвать? — Оксана смотрела на мужа участливо и слегка встревоженно.

— Нет, не нужно, все пройдет. Наверное, в самом деле перекупался, водичка-то холодная. Посплю немного и к вечеру буду в полном порядке.

Он хотел попросить у нее аспирин, но удержался, вспомнив про кофе с неприятным вкусом и отвратительный яблочный сок.

Она приняла душ, оделась и ушла.

Радость, которую Кирилл испытал этим утром, полностью улетучилась. Осталась только головная боль, усталость, глухое раздражение да смутное чувство тревоги.

Глава 6

В день похорон Альбину привезли на кладбище на машине. И домой Вадим увез ее на своей «мазде». То есть не домой, а в ресторан, где устраивали поминальный обед. Она не обращала внимания, где они едут и сколько времени занимает дорога. Не до того ей было.

Теперь пришлось расспрашивать милиционера возле метро, как доехать до Востряковского кладбища. Могилу отца она тоже отыскала не сразу, долго плутала по аллеям, читала надписи на памятниках и рассматривала портреты, удивляясь, сколько в этом «городе мертвых» красивых и молодых. Таких, как ее мать, которую похоронили на родине, в Калуге, рядом с Альбининым дедушкой и дядей Сережей, маминым братом, разбившимся на мотоцикле совсем юным, семнадцатилетним.

С кладбища Альбина поехала было прямо домой, но, выйдя из метро, почти два часа бесцельно слонялась по улицам, старалась отсрочить тягостный момент возвращения в опустевшую квартиру. Заходила во все подряд магазины, глазела на витрины и заставляла продавцов показывать ненужный ей вовсе товар.

Но идти домой все равно пришлось. Не таскаться же по улицам до поздней ночи!

Она открыла дверь, сняла обувь, повесила плащ на вешалку. Затем вошла в комнату отца и замерла на пороге.

Все как и прежде. Идеальный порядок на письменном столе, газета в кресле, синий махровый халат на спинке стула, недочитанный Фаулз с закладкой между страниц…

Сердце снова сжалось от нестерпимой боли. Резко повернувшись, Альбина вышла и плотно прикрыла за собой дверь. Потом, когда вернется Вадим, они вместе будут разбирать бумаги отца. А пока она не станет больше заходить в эту комнату.