Чертов герой

– Проявил милосердие к человеку, а он решил, что я слишком жадный. – Бук пожал плечами. – Как говорится, ни одно доброе дело не остается безнаказанным.

– Да, тебя наказали, это точно.

– По-моему, ситуация была под контролем…

– Но это не так, это же ясно.

– А ты, столь же очевидно, хватку не потерял, – сказал Бук. – Для старика ты довольно ловко скачешь.

– Я поддерживаю форму, – ответил Вонг. – У меня в доме есть додзё, и мой тренер почти ежедневно проводит со мной спарринги. То, что я ушел на покой, не означает, что я должен гнить здесь. Когда эти громилы меня заметили, было уже слишком поздно.

– Додзё, эта комната, огромный дом, слуги… – Бук указал на дворецкого, который старательно делал вид, будто ничего не замечает. – Неплохо живешь, Мика.

«Особенно для человека, получающего армейскую пенсию», – подумал, но не сказал Бук. Да, конечно, начальнику целого отдела полагалась неплохая сумма и куча бонусов, но хватит ли их на подобный уровень жизни? Вряд ли.

– Я свожу концы с концами, – ответил Вонг. – А ты? Всё сидишь взаперти в Саутдауне?

– Несколько месяцев назад я покинул аббатство. Решил немного побыть в миру.

– Почему? – Вонг положил ногу на ногу и отхлебнул из чаши. – Я стараюсь по возможности его из-бегать.

– Я понял, что у меня еще остались дела. Жизнь, состоящая из размышлений и молитв, дает мир и покой, превосходящие всякое понимание, однако во вселенной до мира еще далеко. Жить так, когда столько людей нуждается в помощи, – это эгоизм.

– Ты всегда был радикалом.

– Или прагматиком. Мы возвышаемся сами, поднимая других.

– У тебя богатый запас лаконичных цитат. – Вонг улыбнулся, но его взгляд был острым, резким. Оценивающим. – Давно не виделись, – добавил он. – Тебе придется о многом мне рассказать.

– Quid pro quo, – парировал Бук. – Я и подумать не мог, что ты уйдешь в отставку.

– Заставили. – В голосе Вонга послышались уныние и сильная озлобленность. – Новые правила обязательного выхода на пенсию. Начальство решило, что я уже слишком стар.

– Жаль, – сказал Бук. – Пастыри не уходят на покой. Мы просто… выбираем себе другие задачи.

Бук глотнул еще воды и внимательно взглянул на Вонга. Раньше командор носил безукоризненно чистую, с иголочки, форму, был минималистом и путешествовал налегке. Прежде Мика Вонг с презрением отнесся бы к роскоши, которая сейчас окружала их, а если бы расследовал чьи-то действия, то усомнился бы в методах, которыми было добыто подобное богатство. Бывшего офицера Альянса, который жил бы в такой роскоши, Вонг вполне бы мог обвинить в нарушении закона. Бук вспомнил, что говорила официантка из «Морского волка». Вымогать у владельцев заведений деньги за защиту? Неужели это правда?

– Как бы то ни было, – сказал Бук, – я рад, что ты оказался рядом. Иначе я стал бы гораздо беднее, чем сейчас, и получил бы гораздо больше урона.

– Да, кстати, как ты себя чувствуешь? Тебе уже лучше?

– Более-менее. Синяки и шишки, конечно, останутся, но мне к ним не привыкать. Не хочу смотреть в зубы дареному коню и всё такое, но неужели ты появился там просто по воле случая?

– Твой вопрос заставляет предположить, что ты так не считаешь.

– Скажем так: я не доверяю внезапной удаче.

– Даже если она – часть божественного плана? – Вонг рассмеялся. – Дерриал, это было чистое стечение обстоятельств, уверяю тебя. Я просто проходил мимо. Но я действительно посматривал по сторонам, надеясь увидеть проповедника – недавно мне сообщили, что какой-то проповедник интересуется Хантером Ковингтоном и Элмирой Атадемой.

Эта ремарка походила на кинжал, прощупывающий оборону противника. Бук парировал:

– Тебе об этом, случайно, сказала не официантка из «Морского волка»?

– Саския?

– Если так ее зовут. Богато одаренная – во всех смыслах этого слова – женщина.

Вонг покачал головой.

– Нет, это не она. Хотя время от времени она сообщает мне кое-что полезное.

– Если подумать, то на меня напали почти сразу после того, как я вышел из «Морского волка». Наверное, ты услышал про меня раньше. А, знаю. Клерк из офиса начальника доков. Смотрич.

На этот раз Вонг кивнул.

– Смотрич получает очень скромное жалование, и если видит шанс подзаработать, то вцепляется в него обеими руками. Он в курсе, что меня интересуют Ковингтон и Элмира. Забавно: как только Смотрич упомянул про некоего пастыря, я немедленно подумал о тебе. Интересно, что это говорит обо мне?

– Мне это говорит о том, что у тебя слишком мало знакомых пастырей.

– Знаешь, новость о том, что Дерриал Бук стал церковником, меня удивила. Когда мы с тобой носили форму, я никогда бы не сказал, что ты можешь принять сан.

– Возможно, сейчас ты снова упрекнешь меня в том, что я набит цитатами, но, кажется, в Библии сказано, что в раю больше радуются одному раскаявшемуся грешнику, чем девяноста девяти праведникам, которым каяться не нужно.

– А ты был грешником?

– Разве все мы не грешники?