Чертов крест: Испанская мистическая проза XIX — начала XX века

— Боже мой! — воскликнул Гарсес, прислушиваясь к жалобным стенаниям. — Боже мой! Вдруг это правда?!

И, вне себя, словно безумный, он бросился бежать туда, куда послал стрелу и откуда доносились стоны. Наконец он у цели… И тут волосы у него встали дыбом от ужаса, слова застыли в горле, и он прислонился к дереву, чтобы не упасть.

Перед ним, залитая кровью, среди колючего горного терновника умирала Констанса, сраженная его рукой.

ВЕРЬТЕ В БОГА (Провансальская кантика) [45]

(перевод А. Ткаченко)

Я был истинно Теобальдо де Монтагю, бароном де Форткастел. О ты, прохожий, кем бы ты ни был, дворянин или простолюдин, сеньор или вассал, задержись на мгновение у края моей могилы, уверуй в Бога, как уверовал я, и помолись за меня.

I

О вы, благородные искатели приключений, что с копьем в руках, опустив забрало, на могучем скакуне преодолеваете расстояния в поисках чести и славы в ратном деле, унаследовав лишь гордое имя и меч, послушайте меня!

II

О вы, пастухи, что медленно бредете следом за вашими овцами, пасете их по холмам и долам: если случалось вам пройти за ними по берегу прозрачной реки, которая бежит и перепрыгивает через пороги долины Монтагю, и если в середине лета, во время жаркой сиесты, вы находили тень и приют у подножия разрушенных аркад монастыря, замшелые опоры которого целуют волны, послушайте меня!

III

О вы, прекрасные девушки из ближайших селений, дикие ирисы, вы растете счастливыми под защитой вашего смирения; если в утро небесного покровителя этих мест, спустившись в долину Монтагю собирать клевер и маргаритки для украшения запрестольного образа, вы, преодолев страх, внушаемый мрачным монастырем, что возвышается на скалах, проникли в его безмолвную и пустынную галерею, чтобы побродить среди заброшенных могил, по краям которых растут махровые маргаритки и яркие гиацинты, послушайте меня!

IV

Ты, благородный рыцарь, в грозу, при вспышке молнии; ты, странствующий пастух, обожженный лучами солнца; наконец, ты, прекрасная девушка в уборе из капель росы, подобных слезам, — все вы, должно быть, видели в этом святом месте одно надгробие, смиренное надгробие. Некогда лежал там необработанный камень и возвышался деревянный крест; крест исчез, и остался только камень. В этой могиле, надпись с которой я взял эпиграфом к моей песне, почиет последний барон де Форткастел, Теобальдо де Монтагю, о котором я поведаю вам ныне диковинную историю.

I

Когда благородная графиня Монтагю была беременна своим первенцем Теобальдо, ей приснился загадочный, страшный сон. Словно предупреждение Божье; возможно, пустая фантазия, но со временем она превратилась в действительность. Ей приснилось, что родила она змею, чудовищную змею, которая, издав пронзительный свист, то скользя среди низкой травы, то скручиваясь для прыжка, скрылась в зарослях ежевики.

— Она там, она там! — кричала графиня в жутком, кошмарном сне, показывая слугам на кусты ежевики, куда уползло омерзительное пресмыкающееся.

Когда слуги прибежали к месту, на которое благородная графиня, застыв от охватившего ее ужаса, указывала пальцем, белая голубка поднялась над кустами и взмыла в небеса.

А змея исчезла.

II

И вот Теобальдо появился на свет. Его мать умерла при родах; несколько лет спустя отец его попал в засаду и, сражаясь с врагами Господа нашего, погиб как добрый христианин.

С этого времени жизнь первенца де Форткастел можно сравнить только с ураганом. Где бы он ни прошел, всюду его дорога была обозначена следами слез и крови. Он вешал простолюдинов, убивал на поединках равных себе, не оставлял в покое девушек, избивал монахов и в своих поношениях и ругани не щадил ни одного святого, и не было ни одной святыни, которую бы он не проклял.

Однажды, когда он выехал на охоту и, спасаясь от дождя, вместе со своей дьявольской свитой, состоявшей из оголтелых оруженосцев, бездушных лучников и покорных слуг, вместе с собаками, лошадьми и соколами укрылся в церкви одной из деревень в своих владениях, почтенный священник, не убоявшийся его гнева, смело вышел навстречу ему, держа в руках священную облатку, заклял барона небесами оставить сие место и отправиться, взяв в руки посох паломника, молить папу об отпущении грехов.

— Оставь меня в покое, старый безумец! — воскликнул Теобальдо, услышав его слова. — Оставь меня в покое, не то я, коль скоро за весь день у меня не было ни одного охотничьего трофея, спущу, дабы поразвлечься, своих собак на тебя и изломлю, как вепря.

IV

Теобальдо что говорил, то и делал.

Священник, однако, ответил ему так:

— Делай что хочешь, но помни: есть Бог, карающий и прощающий, и, если я умру от твоей руки, Он вычеркнет мои прегрешения из своего списка, чтобы вписать туда твое имя и заставить тебя расплачиваться за твое злодеяние.