Чертов папочка

— Там и отец тот еще экземпляр, — криво усмехнулся лейтенант, а я смекнула, что разговор перерастает в обмывание косточек, и решила не терять время попусту, разбирая чужое грязное белье. Попрощалась с новой ученицей и, посмотрев еще раз на Волкова, еле подавила смущение и зародившийся в теле легкий трепет. Что уж говорить, форма ему шла. Хотя здесь был тот самый редкий случай, когда не одежда красит человека, а наоборот. Но это потом, сейчас нам с Колей предстоял очень нелегкий разговор.

Парнишка действительно сидел на корточках возле моей двери, что-то листая в смартфоне.

— Долго прождал? — уточнила у него и достала из кармана ключ.

— Нет. Минут пять всего. Ева Юрьевна, вы же не собираетесь меня отстранять от соревнований?

Он с надеждой посмотрел в мои глаза, не скрывая своего страха. Я понимала его волнение, поддерживала в стремлении чего-то достичь, однако было одно “но”, до боли знакомое “но”.

Коля имел все шансы сменить желтый пояс на зеленый, прекрасно справлялся с поставленными задачами и был удивительно созидателен и точен в ката. Однако, многих беспокоила его недавняя травма. Казалось бы, просто потянул лодыжку, но несмотря на стойкость, Николай частенько морщился, стискивал зубы, но старался не подавать виду.

— Входи, — указала ему на открытую дверь.

Парень прошел в кабинет, сбросил сумку с плеч и сел на диван. А я открыла форточку, чтобы духота, стоящая в помещение, не так сильно давила.

— Ева Юрьевна… — начал было он и замолчал. Боялся.

— Коль, скажи, что ты почувствовал, когда твой учитель упал на лопатки и не смог вытянуть решающий бой? — спросила у него, взяв стул со спинкой и сел напротив.

— Я уже знаю, к чему вы ведете, — он стиснул зубы, отчего его скулы заострились.

— Просто ответь.

— Я… огорчился.

— Ты плакал, я видела.

— Знаете, сенсей!.. — нахмурился он и едва не сорвался с места. Мальчики в четырнадцать такие вспыльчивые.

— Я знаю, Коля. Я тоже плакала, хотя не имела права, потому что боец. И я не хочу, чтобы ты познал поражение из-за упрямства. Первый этап ты выдержишь. Отжимания, приседы, растяжка — все это ты выполнишь с достоинством, но ката… Я молчу уже о боях.

— У Галицына получилось даже с травмой! — он все же вскочил и шумно задышал, еле сдерживаясь от обидных слов. Только обвинять меня в чем-то не имел права. Сам же сглупил.

— У Галицына не было переломов, как у тебя. И за полгода он восстановился.

— Значит, в следующем году?

Коля обреченно опустил голову — боролся с самим собой. Я знала, чего ему стоит смолчать и принять эту новость с достоинством. Когда Нестеров только привел сына — это был дикий плохо контролируемый ребенок, который никого не слышал и не слушал. Котов до сих пор в нем видит загнанного зверька, Степаныч — туда же. Только я понимаю, в чем дело, потому что мы с ним — два одиночества. И если я — при мертвом отце, то он — при живом.

Я встала и подошла к нему поближе.

— Мы постараемся вместе. Я тоже буду пробоваться в следующем году. Хотя у меня травма посерьезнее твоей.

Коля сжал губы в тонкую линию и вскинул голову. Каково мужчине, пусть и такому молодому, осознавать свою слабость? Каково это, знать, что даже двенадцатилетние выйдут на площадку, а ты как будто засиделся, хотя и превосходишь их во многом?

Он скрестил кисти и сказал:

— Ос!

Согласился. Ну вот и хорошо.

— Завтра у меня нет первой смены. Можешь заглянуть, потренируемся, — улыбнулась ему и потрепала за волосы.

Дверь кабинета открылась, и оттуда выглянул Николаев, главный шалопай нашей школы. Одному Богу известно, как он умудрился получить звание кандидата в мастера спорта.

— Лисичка, го в зал! Там Деня с ментом в поединок ввязался. Сейчас будет жара!

Глава 2. Волков

— Папа, ты не видел зарядку для телефона? — донеслось до меня из прихожей.

— В гостиной на тумбочке.

— Точно!

Козочка опять носилась по квартире, как угорелая. Пять минут назад она точно так же искала второй носок с ее любимым бамбуковым узором, а до этого прыгала от счастья, узнав о планах на сегодня. Они у нас были ураганными: приготовить завтрак, чем я собственно и занимался, заехать ко мне на работу, после отправится в школу карате, а вечером — кино. Не пятница, а марафон.

— Катюш, иди кушать!

Топот в нашей квартире — обычное дело. Я порой даже радовался, что надел погоны. Никто из соседей не решался стучать в дверь и высказывать недовольство. Благо в последний год моя Козочка угомонилась, и стало не так напряжно.

— Фу! Опять яйца.

Дочь плюхнулась на стул и всем своим видом дала понять — надо срочно пересмотреть рацион, иначе кислое выражение лица сменится утренними истериками. Так было, когда мы месяц завтракали овсянкой.

— Бабушка звонила, — сказал ей и тоже опустился на стул.

— А? Она приедет к нам в гости?

— Да. В воскресенье.

— Ура-а-а! — Козочка довольно захлопала в ладоши и заулыбалась от счастья. — Наконец-то я перестану есть горелые блинчики.

— Эй! — Моему возмущению не было предела. — Вообще-то я старался.

— Но пап, там половина почернела.

— Я пек их впервые, так что не надо мне!..

— Молчу, — буркнула она под нос и хитро посмотрела исподлобья.