Чертова дюжина

В начале третьего ее разбудило странное царапание — словно пытались вставить ключ в замочную скважину, но никак не могли попасть. На цыпочках, дрожа от страха, Светка пробралась в прихожую и разглядела в глазок темную фигуру, склонившуюся перед дверью с той стороны. «Пьяный!» — пришла в голову первая и естественная мысль. «Ну-ка, убирайся вон! — крикнула Светка. Получилось не слишком грозно, поэтому добавила: — Сейчас мужа позову!» Вопреки ожиданию пьяница не вступил в обычные в такой ситуации пререкания, а сразу куда-то ретировался — исчез из поля зрения глазка. Светка успокоилась, проверила замки и удалилась в спальню, но через пять минут царапанье возобновилось с еще большим энтузиазмом.

— Я не знала, что делать и позвонила тебе…

— Понятно… Ты успела сказать мне по телефону про щелкнувший замок, а дальше?

— Прозвучало всего два гудка отбоя и внезапно наступила тишина. Я подула в трубку — ноль эмоций! А этот гад уже возился с нижним замком. Вот тут мне стало по-настоящему жутко!

Светка замолчала, отхлебнув добрый глоток коньяка, который, кстати, оказался выше всяких похвал.

— Ну и… — поторопил я, заинтригованный услышанным.

— Заперлась в ванной, как велел… Сколько времени ты добирался?

— Двадцать три минуты — рекорд!

— Понятно… Сначала он справился с замком, затем, судя по звукам, принялся за цепочку. Хорошо, что из нержавейки и толстая! Через четверть часа паразит сдался — все затихло. Я выждала еще немного и выглянула в прихожую. Только успела защелкнуть замки, как появился ты…

— Почему соседей не позвала?

— В квартире напротив жильцы месяц отсутствуют, а в соседней… — Светка запнулась. — Смежную с нами Виктор недавно выкупил — хочет объединить теперь две и сделать пятикомнатную.

— Где он сам-то?

— В столице — вернется утренним поездом.

Я внимательно посмотрел на Светку. Сколько мы не виделись? Месяца четыре? Полгода? Пожалуй, так… Правда, я звонил пару раз, и она однажды… Третий год замужем, и у нас ничего, кроме случайных встреч на улице да телефонных переговоров — весело! А Виктор поглядывает на меня сверху вниз с легким налетом презрения, полагая, что так и подобает мужчине, отбившему женщину у другого. Вот дурак!

— Что это значит, а? — робко спросила Светка, отвлекая от невеселых размышлений.

Мне и самому хотелось знать! По крайней мере, на визит случайного пьяного или грабителя мало похоже. Светке я об этом не сказал, с сожалением взглянул на опустевший бокал, отыскал в тумбочке для обуви указанный хозяйкой фонарик и приступил к осмотру.

Царапины на накладках вокруг замочных скважин явно указывали на то, что упрямый незнакомец подбирал отмычки. На цепочке остались зазубрины — очевидно от ножниц по металлу или чего-то подобного. Это укрепило в мысли о подготовленности визита. На обивке двери темнели мазки грязи — вот, пожалуй, и все.

Аккуратно перерезанный телефонный провод я быстро соединил, используя выданный Светкой овощной нож.

На площадке этажа и на протяжении всей лестницы также не нашлось ничего примечательного. Пахучую лужицу у входа в подвал принимать в расчет не приходилось, а уж проверять по температуре давность — желания вовсе не было. Скамейки у подъезда и тротуар выглядели вполне безобидно…

Светка стояла в дверях, вопросительно глядя на меня. Но я только пожал плечами. Тогда она выразительно кивнула куда-то вверх, приложила палец к губам и тихо скрылась в квартире, притворив за собой дверь.

Люк на чердак нахально манил темной пастью. Что там? Почему Светка сделала знак молчать? Что-то услышала?

И я полез по шаткой, сваренной из тонких прутков лесенке.

В ноздри ударили матерые кошачьи миазмы с примесью затхлости древних сундуков. В луче фонарика мелькнули кладки вентиляционных труб, кучи тряпья и прочего хлама. Потревоженные голуби заурчали и завозились на балках. Именно из-за их дурного кудахтания я и прозевал шорох позади себя. В голове, как будто расколовшейся от удара, не мелькнуло никакой мысли. Да и какая, к черту, мысль может возникнуть, когда на тебя валится крыша?!

* * *

Сны мне снятся редко. Цветные — настоящее событие! Я сразу просыпаюсь от удивления! И еще всякий раз испытываю детскую обиду: будто смотрю мультик, а взрослые вдруг выключили телевизор. Вот и сейчас голубой квадрат перед глазами абсолютно чист. Только вместо обиды почему-то в голове одна лишь боль! И квадрат — не «телек», а обычное чердачное окно с видом на небо.

Способность соображать возвращалась медленно, двигательная функция — еще хуже. Полное ощущение пассажира на палубе попавшего в шторм корабля! Помогла балка, за которую удалось зацепиться ослабевшими ручонками.

Хлам и голуби находились на прежних местах, а вот крышка люка оказалась закрытой. Сквозь боль в голове начало расти какое-то нехорошее предчувствие. Светка, поди, там волнуется… Бог мой, только дошло, — она же не заперла за собой входную дверь!