Чертова дюжина ножей +2 в спину российской армии

— По этому же договору, — толкует дальше знаток-эрудит, — за Россией закреплялись обширные территории. То же Причерноморье, включая Крым, земли между Южным Бугом и Днестром. Плюс — Турция от своих претензий на Грузию отказывалась. Подписанием Ясского мира третья русско-турецкая война — а всего их было шесть — и вовсе завершилась. Измаилом же пришлось тогда пожертвовать ради куда большего…

— Вот-вот, молодец, я как раз это самое и хотел сказать, — перехватил тут инициативу Барзинчук. — Да ты садись, садись… Кстати, императрица Екатерина Вторая для награждения за подвиги, совершенные при взятии Измаила, специально учредила офицерский золотой крест «За храбрость».

— И вовсе он назывался «За отменную храбрость», — уж совсем некстати встрял прямо с табурета Перепелкин. И этого, конечно, ему не простили.

— Товарищ рядовой! — поставил чересчур знающего солдата во фрунт главный воспитатель полка. — За недисциплинированный выкрик с места объявляю вам два наряда вне очереди на службу! Командир взвода! Сегодня же привести приказ в исполнение!

И после занятия еще яро возмущался:.

— Откуда такой языкатый выискался? Тоже мне, развел умняк на роже! Зато форма сидит, как на корове седло! И сапоги крема просят! И вообще…

И вообще: непреложную истину с бородой, о том, что начальник всегда прав, а в армии — вдвойне, Санталов и попытался втолковать позднее возмущенному рядовому, у которого глаза от незаслуженного — на его взгляд — наказания подозрительно блестели.

— Ведь наряды он мне ни за что? — в унисон вопросу-утверждению вытянул тонкую шею Перепелкин. — Разве ж я неверно сказал?

— Не берусь судить, — ушел от прямого ответа Виктор. — По русско-турецким войнам специалист небольшой. Однако вышло в итоге неловко… — Невольно поморщился и козырнул цитатой, приписываемой петровскому уставу:

— «Подчиненный, перед лицом начальствующим, должен иметь вид лихой и придурковатый, дабы разумением своим не смущать начальство». Мысль хоть и царская, зато для любой армии справедлива. Быть умнее старшего вредно. Всегда. Ни-зя-а! Теперь-то хоть ясно?

— Никак нет! — надрывно возмутился подчиненный. — Придурковатого из себя корчить? Это же оскорбительно! И низко! И глупо! Классик как говорил: «Служить бы рад — прислуживаться тошно!» Нет, ни за что!

— На нет и суда нет, — быстренько попытался свести ситуацию к шутке-прибаутке командир взвода, постаравшись пропустить мимо ушей «классика». — И в целом: обсасывать ситуацию тоже нет ни смысла, ни времени… — Не удержавшись, добавил: — Тем паче, с тобой очень трудно разговаривать.

— Ага, конечно. Так всегда утверждают, когда в дискуссии дальше аргументировать нечем, — враждебно заявил нарядчик.

— Ну, знаешь! На «гражданке» дебатировать будешь! — менторски одернул Санталов. — Пока же — изволь исполнять приказ старшего. Выкрик-то с места был? Был! Следовательно… Сегодня же заступишь дневальным по роте. Да заруби: отслужишь свое, отучишься — трудиться опять-таки в коллективе придется. А там, при любом раскладе, свое начальство. Так что неизвестно еще, где беспристрастности окажется меньше. Особенно если в частных лавочках. — Подумал и дополнил: — Тебе лично надо было очень постараться в вуз поступить. Не смог — что ж, служи как все, без высовываний. Свободен!

На том инцидент исчерпался. Хотя нет: наряды наказанный пронес без особых замечаний. Главное же — «умников на роже» больше не разводил. По крайней мере, во время занятий. Зато обиженно замкнулся в себе.

И вот — пожалуйста: заполучите самовольную отлучку! А это вам не абы что, а серьезнейшее нарушение воинской дисциплины, которое впоследствии отрикошетит не только по непосредственному виновнику.

«Полбеды еще, если оперативно найдем, — невольно размышлял старший лейтенант по пути на службу. — Если же… Нет, даже и думать не хочется! Но куда и зачем он лыжи навострил? Причина? Вроде бы ничего такого особенного за ним в последнее время не замечалось…»

…В канцелярии подразделения было накурено и многолюдно. На месте командира роты, во главе сдвинутых буквой «Т» столов, плотно восседал подполковник Барзинчук, узурпировавший телефон.

— Есть, товарищ полковник! — рапортовал он в трубку, подавшись вперед и даже чуточку привстав из кресла. — Конечно-конечно… Так точно! Для организации поисков полностью задействуем свободный личный состав. Все офицеры роты прибыли… Понял, понял, вокзал и автовокзал в первую очередь… Да, да, обязательно перекроем. Так точно, эт-то, уже выдвигаемся! — На другом конце провода был командир полка.