Чертовка или укрощение строптивой (СИ)

Поначалу подумала, что она мне это грозит. А нет, Гордееву. Я прям третьим глазом почувствовала, как она потрясает кулаком в его сторону за моей спиной.

— Шурка, прекрати, — фыркнула я.

— Ничего страшного. Это я для профилактики.

— Я так и поняла, — хмыкаю.

Я отступила, давая возможность и другим попрощаться с ней. Следующей была очередь Таисии.

Мама рыдала, заламывая руки. Обычное явление в нашем случае. Сашка, как могла её успокаивала. Папа с еврейской мудростью в глазах, и неумолимым достоинством, просто обнял старшую дочь, целуя в макушку.

— Тетя Сяся, а когда ты к нам еще прилетишь? — немного скрасила грустный момент прощания Ксюшка.

— Да не раньше, чем через год, Ксеныш, — потрепала её по пухлой щечке Александра. — Лучше вы к нам в гости приезжайте.

— Что, п’авда? — искренне воодушевилась дочь. — Мам, папа, а мы поедем к тете Сясе? А когда?

— Когда-нибудь поедем, к Сясе, — дала туманное обещание я, почему-то в этот момент посмотрев на Егора.

Ох, чего мне только не обещал его пламенный взгляд.

Тот еще укротитель.

Он сам себя так назвал, уже спустя неделю, когда я ничего не успев сообразить, почему-то оказалась с вещами в «нашем» новом доме. Мои восторги по поводу данного жилища я озвучивать не стала, немного охладив пыл Гордеева.

Разумеется, я изначально ломалась и отказывалась от переезда. Тогда последовал закономерный результат, мои вещички самовольно сложили, сгрузили и отвезли в одном известном направлении.

После, просто тупо разевала рот, как рыба, честное слово. Не смогла подобрать подходящих слов, когда однажды вечером, придя с работы, обнаружила свою опустевшую квартиру.

— Гордеев, ты невыносим!

— Хватит меня динамить, Чертик, — прижался к моей спине Егор, зашедший следом.

Как всегда вовремя объявился. Я же чуть пораньше освободилась, и его не предупредила, чтобы встретил. Решила самостоятельно добраться до дома.

Низкий голос и горячее дыхание Егора у моей шеи тут же выпускают на волю полчища мурашек.

— Разве? — сипло переспрашиваю его, забывая о причинах своего гнева. — По-моему, ты сам тормозишь.

— Я торможу? — с присвистом шипит он, задирая мою офисную юбку.

— Ага. Что ты делаешь? — всхлипываю.

— Исполняю твои мечты.

— Его-о-р, — тяну на выдохе.

— Вася-я-я, — буквально рычит он, подталкивая меня к противоположной стене и вжимая в неё животом, — вот сейчас точно не прокатит сказать мне после, что «тебе все только приснилось» и «это ничего не значит».

— И не думала даже, — поддразнила я его, окончательно срывая последний мужской контроль.

А потом… Вот это было воссоединение. Всем воссоединениям — воссоединение! Хорошо, что вся мебель, в отличие от моего гардероба осталась на месте, поэтому нам было ГДЕ и на чем любиться. Заодно феерично попрощалась со своим холостяцким убежищем, на всех доступных поверхностях.

Штурм крепости прошел успешно. Рубеж пал окончательно и бесповоротно.

Сдаюсь, ох, сдаюсь, и еще раз сдаюсь, идтицкая богомышь! Устоять невозможно.

И ведь, надо признать, к делу он подошел с размахом.

Каждый вечер меня ждал новый ресторан, охапки цветов и еще какая-нибудь культурная программа. Театр, концерт и прочая ерунда. Про досуг Ксюши — отдельная песня.

И ни намека на секс не сделал, злодейская морда. Зато сейчас оторвались за неделю воздержания.

— Все, чертик, отбегалась, — заявил этот балбес, откатываясь на бок. — Сейчас заверну тебя в какой-нибудь коврик, наподобие твоей любимой «Кавказской пленницы» и отвезу домой.

— Эй, какой коврик, Гордеев? — ткнула его локтем. — Сама своими ножками пойду, не надо меня в пылесборник сворачивать.

— Вот так бы сразу, — заулыбался он.

— Сам виноват, плохо уговаривал.

— Кто? Я? — тут же навис он надо мной. — Вот же вредная, но такая…

— Какая?

— Любимая, — прижался к моим губам, не давая сказать больше и слова.

Ну все, держите меня семеро, сбылась мечта идиотки.

***

— Чертик, мне надо срочно слетать в Москву, — через день после моего переезда в Метелёвский дом огорошил Егор.

Вот тебе и утро пятницы.

— Возьмешь с собой? Хочу посмотреть, как изменилась столица за прошедшие пять лет, — сумела удержать на лице улыбку.

— У тебя же работа?

— В уикенд? Я же на выходные только.

Что-что, а отпускать его одного почему-то, жуть, как не хотелось. У меня прямо внутри все сворачивалось от плохого предчувствия.

И вообще, какой-то дерганый он стал в последние два дня. Словно пожалел, что добился своего, привез нас в дом, а теперь не знает, что с этим всем делать.

Смурной и задумчивый ходит.

— Василис, может в другой раз? Честное слово, мне будет неудобно перед тобой за то, что я не смогу уделить должного внимания. Дела, сама понимаешь.

Дела, понимаешь ли, в выходные. Ну да.

— А мы с Ксюшкой погуляем сами по себе, — не сдавалась я.

Дочь нежелательно, конечно, брать с собой. Но, зная собственного детеныша, одних она нас не отпустит. Особенно, новообретенного любимого папочку.

А папочка наш, гад, опять что-то скрывает.

— Хорошо, Вася. Если ты хочешь, — нехотя соглашается он.

— Егор, что-то случилось? — не могу не поинтересоваться.