Чертовщина за свой счет

– А номер твоей каюты он знает? – Вопрос меня озадачил, но я вовремя сообразила, что могу сделать и повторное приглашение – до или во время ужина. А Киллером займемся завтра. Не верится, что он связан с убийствами и похищением женщины и ребенка. Человек его ранга, заказав эти неувеселительные мероприятия, предпочел бы не омрачать свое свободное время лишними заботами. Впрочем, кто ж его знает? Яркой бабочкой мелькнула одна интересная мысль, но я оставила ее за бортом своих раздумий – на потом. А сейчас – на верхнюю палубу. Подруга должна в полной мере оценить красоту окружающего мира. Иначе поездка обернется кошмарными воспоминаниями. Сплошными гонками с препятствиями. Аленка права. Увеличивать за наш счет количество трупов на теплоходе убийца не будет. Ведь не дурак же он? А если дурак? Во всяком случае, сейчас он должен искать Светлану. А девочка могла остаться на теплоходе только в одном случае…

– Тебя в каюте закрыть, как памятник задумчивости, или с собой взять? – Наталья аккуратно вставляла ключ в замочную скважину.

Я быстренько выскочила из каюты и переключилась на предстоящую прогулку.

Надо сказать, что роль гида была мной бездарно провалена сразу же. Именно Наташка с приличной скоростью потащила меня на шлюпочную палубу. Со страху. Ей, видите ли, издалека послышался неповторимый трубный голосок новой приятельницы. Надо отдать Любане должное – она вполне могла заменить горниста вместе с горном. Интересно, дети в ее детском саду не заикаются?

– «Мне голос был. Он звал утешно…» – попыталась я продекламировать с выражением, но неудачно. Попробуйте читать стихи, когда вас волокут вверх по лестнице, заставляя перепрыгивать через две ступеньки сразу!

– Возьми, в конце концов, себя в руки, – рявкнула подруга, отпустив рукав моей ветровки. Я и взяла. Последний этап восхождения по металлическому трапу преодолела самостоятельно, исключительно с их помощью. С надеждой доползти до шезлонга, упасть и отдышаться.

Надежда умерла сразу же, как только моя голова оказалась наверху. Зато воскресли физические силы. На палубе рядом со шлюпками стояли Лешик и Алена. Напротив Киллера. Между ним и ребятами была гранитная стена в Наташкином обличье. Уперев руки в бока, подруга выясняла с ним отношения. Одним прыжком преодолев последние ступени, я ринулась на подмогу. Киллер испугался и отступил. Впрочем, испугался не только он, но и все остальные. Наверное, мой вид того стоил. Задыхающаяся, скрюченная каракатица на полусогнутых ногах в задравшейся к голове ветровке. Из-за последнего обстоятельства разглядеть, где кончается тело и начинается эта самая голова, было невозможно. Растрепанные волосы наводили на мысль о коротко стриженной Медузе горгоне. С налета, вернее, с наката я попыталась убедить Киллера прекратить преследование нашей семьи. Но смогла произнести только несколько звуков и даже сама не поняла, что сказала. Неожиданно вмешалась Алена:

– Вот, пожалуйста, вам – две прекрасные кандидатуры на ваш конкурс «Мисс Круиз». Как я и обещала.

Исподлобья я наблюдала, как менялось выражение лица у Киллера. За считанные секунды целая гамма чувств промелькнула на его колоритной физиономии. Начиная от испуга и заканчивая беспредельным удивлением. Наташка издала какой-то тоненький звук, положивший начало истерическому смеху. Его с энтузиазмом подхватили детки. Последним подключился Киллер. Надо отдать ему должное, он долго крепился из последних сил, с трудом сдерживая прорывающиеся нервные смешки. Зато своим вырвавшимся на свободу громогласным ржанием перехохотал всех. Под общее веселье я начала потихоньку распрямляться, чем вызвала новый прилив смеха. Он длился долго. Я успела отдышаться и принять более-менее человеческий вид, а мое окружение все хохотало. Едва смех шел на убыль, как кто-нибудь фыркал, купаясь в воспоминаниях о моем явлении честной компании, и все начиналось сначала. Буйное веселье привлекло внимание окружающих, гуляющих внизу, где ветер был тише. Наша группа стала обрастать туристами. Те абсолютно ничего не понимали, но, глядя на изнемогающую от хохота четверку индивидуумов и одну наисерьезнейшую особу (меня – я обиделась), заражались им моментально. Постепенно начала смеяться и я – над посторонними. Вот тогда-то смех и стал стихать. Люди вытирали мокрые глаза и страдальчески охали. Самые умные старались выяснить первопричину хохота. Ибо смех без причины – признак сами знаете чего. На последних затихающих всхлипываниях на палубу поднялась массовичка Людмила с вопросом, что случилось. Кто-то сослался на маленькое импровизированное представление актрисы Театра сатиры. Все почему-то посмотрели на меня и зааплодировали. Представление грозило затянуться. Я с достоинством поклонилась и с осанкой королевы под аплодисменты толпы гордо отправилась вниз. В сопровождении свиты из четырех приближенных. Вот так Киллер и попал к нам в каюту.