Чертовски неправильный номер

Я перебирала ногами, вычерчивая круги по маленькой квартирке, и ничего не видела из-за ослеплявших слез, которые ручьями стекали по лицу. Чувство безысходности почти душило меня. Я растворялась, и никто не мог меня спасти.

Из оцепенения меня вывело вибрация телефона. Я нащупала его, вытирая не прекращавшиеся слезы. Увидев имя Линкольна на экране, я ощутила маленький проблеск надежды, который зажегся в моей груди. Словно в обволакивающей меня тьме вспыхнул крошечный огонек. Я вытерла лицо, глубоко вдохнула и только тогда прочитала сообщение.

Мне словно бросили спасательный круг, за который можно было ухватиться посреди творившегося хаоса. Секунду спустя он позвонил, явно раздраженный тем, что я до сих пор не ответила. Я с трудом подняла трубку, надеясь, что снова не расплачусь.

– У тебя большие неприятности, малыш, – шутливо сказал он. – Ты должна была написать, когда закончишь, чтобы я подвез тебя домой.

Ком в горле не давал мне ответить, и я лишь всхлипнула. Линкольн сразу же понял: что-то не так, и игривости в его голосе как не бывало.

– Милая, в чем дело? – встревоженно спросил он.

Я изо всех сил старалась взять себя в руки и объяснить, что произошло, но как только начала рассказывать о выселении и о том, какой потерянной и напуганной себя почувствовала, тут же зашмыгала носом.

– О, малыш. Мне так жаль. Но все будет хорошо. Мы справимся с этим вместе, – приободрял он меня нежно. – Я заеду за тобой прямо сейчас. Мы соберем твои вещи, перевезем их ко мне, и ты сможешь оставаться столько, сколько тебе понадобится, – я услышала звук заводящегося двигателя.

– Ты приедешь прямо сейчас? – прошептала я, и по щекам снова потекли слезы.

– Ага. И я всю дорогу собираюсь говорить с тобой, потому что, малыш, от твоих слез меня рвет на части. Девушка мечты не должна плакать.

Я сдавленно посмеялась, и он тихо усмехнулся, и звук его смеха ласкал меня.

– Я думаю, ты бредишь, – прошептала я. – И видишь то, чего на самом деле нет.

Линкольн рассмеялся глубоким смехом, от которого едва не завибрировал мой телефон.

– Брежу? – пробормотал он низким голосом. – Думаешь, я сошел с ума, раз вижу, какая ты потрясающая? Какая особенная, сильная и прекрасная?

Он на мгновение замолчал и глубоко вздохнул, будто пытался обуздать свои эмоции.

– Монро, я вижу тебя. Целиком. И я никуда не денусь. Я буду рядом на каждом шагу, несмотря ни на что. Потому что знаю – ты этого стоишь. Ты стоишь всего. В конце концов ты доверишься мне. Я тоже был одинок все эти годы. Ждал тебя.

Его слова были подобны солнцу, которое пробивается сквозь тучи после грозы. Но я почувствовала не просто облегчение, а нечто большее. Нечто глубокое. Пока я смотрела в окно, ожидая появления его машины, в груди разливалось тепло, напоминавшее разгорающееся пламя.

Я внезапно поняла, что влюбляюсь в него.

Возникло ощущение, будто бутон цветка решил распуститься и показать всю красоту, которую он прежде не осмеливался явить миру, словно вселенная распахнула свои объятия и наконец позволила увидеть, чего мне не хватало все эти годы. Похоже, Линкольн мог оказаться тем самым недостающим кусочком головоломки, хотя я и не подозревала, что он мне нужен, пока он не пришел в мою жизнь.

Когда машина подъехала к остановке у моего жилого комплекса, меня захлестнули облегчение и радость, а сковывавшие меня всего пару мгновений назад страх и неуверенность исчезли. Открывая дверь и впуская Линкольна в квартиру, я все еще прижимала телефон к уху.

Линкольн поймал мой взгляд, и через мгновение я очутилась в его объятиях. Пальцы, коснувшиеся моей кожи, походили на капли дождя, упавшие на иссушенную землю. Во мне тут же полыхнул дикий пожар ощущений, по спине побежали мурашки, а сердце неистово заколотилось о ребра. Мы слились в поцелуе, который снес меня своей силой. Я растворялась в Линкольне, чувствуя на себе его крепкие руки, и меня не покидало ощущение, что его объятия – единственное надежное убежище в мире. Каждое прикосновение, каждый поцелуй, каждое мгновение с ним порождали во мне желание и страсть, и мне не хотелось, чтобы это кончалось.

Линкольн помог мне собрать вещи, заворачивая мои пожитки, уверена, казавшиеся ему мусором по сравнению с тем, что находилось у него дома, он двигался осторожно, но уверенно. Мое имущество поместилось в две коробки. Вот и все. Промежуточный итог моей жизни. Как же это было жалко.

Мы погрузили коробки в машину, и я лишь восхитилась тем, с какой легкостью Линкольн управлялся с хаосом моей жизни. Пока он находился рядом, контролировать и выносить все это становилось чуточку проще.

Когда мы отъезжали от места, некогда являвшимся моим новым началом, я испытала горько-сладкое чувство утраты. Красивый мужчина, сидевший на соседнем сидении, казался скорее богом, чем простым смертным. Он бросал взгляд на меня каждые несколько секунд, словно не мог оторвать глаз.

Возможно, все сложилось не так уж и плохо.

Линкольн