Чертовски сексуален

Кита передернуло от отвращения.

– Только этих придурков здесь не хватало! Ворвавшись в кабинку, Габи тряхнула головой, и с ее волос во все стороны полетели брызги.

– Шелли! Доминик! Вот вы где! А я повсюду ищу вас, драгоценные мои любовнички! – Она велела Молчуну Майкус его фаллическим микрофоном подойти ближе. – Итак, вопреки ожиданиям мой документальный фильм… простите, мой художественный фильм неожиданно совершил новый эротический поворот. Что скажете, Кинкейд? У вас найдется несколько слов для британских телезрителей? – Габи сделала знак Тягачу, чтобы тот направил камеру на отвергнутого новобрачного.

– Ну да. Похоже, моя жена теряет ко мне интерес.

– Неужели? Чем вызвано ваше предположение? – спросила Габи.

– Вызвано фактом: во время нашего медового месяца она облизывает фетишиста с золотыми колечками в сосках.

– Извините его, уважаемые телезрители! – сказала Шелли, глядя прямо в объектив камеры. – В конце концов, этот мужчина вынужден придерживаться двойных стандартов.

– По крайней мере я хотя бы мужчина. А вот существо рядом с тобой только-только достигло половой зрелости. Что ты намерена делать – усыновить его?

– А что плохого в том, чтобы встречаться с человеком, который моложе тебя? Но поскольку вы, мужчины, никогда не взрослеете, то в принципе разницы никакой, верно? – парировала Шелли.

– Послушай, мне действительно нужно поговорить с тобой по душам!

– Да неужели? Каким же образом?

– Хочу поговорить с тобой наедине. Давай уйдем! – настаивал Кит, не обращая внимания на язвительный тон Шелли и присутствие телекамеры.

– Ни хрена у тебя не получится! – крикнула Габи. – Мисс Грин ждут на съемочной площадке. Теперь ей нужно сыграть новую роль… в любовном романе, в котором мужчина не голубь, а женщина не статуя!

– Ради всего того, что между нами было! – взмолился Кит.

– А что между нами было? – съехидничала Шелли.

– Разговор совсем короткий, Шелли. Я же не прошу тебя провести испытательный полет «стеллса».

– Это, пожалуй, намного проще, – с явной досадой заметила Шелла, но все же спустила ноги с гамака на землю.

– Значит, ты пойдешь со мной?

– Конечно, пойду. Как же иначе я смогу треснуть тебя по башке кокосом, столкнуть в воду и представить все случайной смертью в бассейне? – Шелли уже начала понимать, что сексуальную фрустрацию от убийства отделяет едва различимая черта.

– У меня пропали билеты на самолет, паспорт и все деньги! – выпалил Кит, когда они переместились в дальний конец кабинки. – Ключ от номера был только у одного человека – у Коко.

– Коко?! Ты отдал ей ключ?! Почему ты отдал ей свой ключ? – Обычно есть Только одна причина, по которой мужчина отдает женщине ключ от своего жилища – и, уж конечно, не для того, чтобы подрубить и подшить занавески.

Несмотря на синяки, украшавшие тело несчастной Коко, Шелли привыкла относиться к певичке с ненавистью. До нынешнего вечера она ненавидела Коко только тогда, когда им приходилось сталкиваться в отеле, но теперь ненависть к француженке вспыхивала в ней раз по сто на день. «Если бы здесь, на острове, высадились талибы, а Коко никто не предупредил бы и она случайно в своей микромини-юбке решила бы выйти на улицу, я отнеслась бы к этому совершенно спокойно», – призналась себе Шелли.

– Ей нужно было спрятаться от Гаспара. Но эта сучка обворовала меня, обобрала до нитки. Никакого другого объяснения у меня нет. Я знаю, что в данную минуту она находится в спортивном зале отеля. Меня охрана не пропустит в ту часть, где проживает женский персонал. Но ты сможешь туда пройти…

– Так, значит, ты с Коко собирался лететь на Мадагаскар? – с грустью поинтересовалась Шелли. – Боже! А еще притворялся, говорил, что хочешь взять с собой меня… Пытался обманом получить обратно эти чертовы билеты? – Выходит, Кит вовсе не троянский конь, а троянский мужик. И она позволила, чтобы его закатили в ее крепость, думая, что это подарок. А он оказался до отказа набит всякими подлянками.

– Шелли! – Кит повернул ее к себе лицом. Если Доминика во всем отличало элегантное позерство и умелая обольстительность, то Кит мог похвастать лишь томным, врожденным шармом. Если бы только она могла не думать о его влажном языке, каким, наверное, можно слизывать насекомых с листьев!..

– А с какой стати мне захочется помогать тебе?

– Ну, хотя бы для того, чтобы вернуть деньги, которые ты дала для выплаты залога. Обвинения против Коко судом сняты. Твои денежки – у меня в бумажнике.

– О Боже! – красноречиво отозвалась Шелли. Осталось всего три дня этого мерзкого свадебного путешествия, подумала она, взяв себя в руки. «А может, мне посчастливится, и я умру».

– Я все тебе объясню. Но только после того, как ты найдешь мои деньги. Времени на разговоры сейчас нет. Поверь мне, это очень серьезно. Вопрос жизни и смерти.