Черты уходящего времени

– Судя по твоему рассказу у твоей сестры, как говорят «было прекрасное будущее», а получила она то, что получила, да еще и стоит перед невидимым и странным водоразделом, призывая тебя встать с ней рядом.

Андрей Петрович немного помолчал, раздумывая над словами соседа, а затем пустился рассуждать вслух о, так называемых, водоразделах своей жизни, вспомнив вступление в КПСС, Перестройку, ГКЧП, увольнение из армии и переход в бизнес, женитьбу и развод.

– А у тебя, много водоразделов в жизни было? – поинтересовался он у Юрия Ивановича, закончив свои рассуждения.

– Ты знаешь, – начал сосед задумчивым голосом, – после всем знакомого нам водораздела «куда пойти учиться после школы» у меня из года в год перед глазами один водораздел, не зависящий от политической конъюнктуры, который пролегает между нормальностью и безумием. Знаю, ты скажешь, что и нормальность многолика и безумие имеет многие формы, но я говорю в данном случае о предельно простом понимании этого вопроса: либо человек болен, либо здоров. Люди сходят с ума, к сожалению, при любом общественном строе. Подоплека болезни, конечно, может быть связана с текущим политическим моментом, но не было бы текущего момента был бы другой, поэтому многое в этом вопросе зависит от психики самого человека.

– Так, может и моя родственница – немного того, тронулась. Вчера, мне временами казалось, что она сходит с ума, поскольку раньше она такой не была, с надеждой в голосе спросил Ясенев, – да, у нее проявлялась излишняя эмоциональность, когда она рассказывала о наболевшем, но, чтобы та-ак!

– Ну, нет, это еще не помешательство. Такие типажи были во все времена, просто, ты с ними не сталкивался близко.

Сказав это, Юрий Иванович поднял свой стакан, призывая и Ясенева последовать его примеру, отпил виски, поставил стакан на стол и откинулся в шезлонге, смакуя послевкусие напитка.

Неожиданно он оживился и крикнул, проходившей по дороге мимо Ясеневскогоо участка пожилой даме:

– Здравствуйте, Клавдия Матвеевна!

Старушка повернула голову в их сторону, что-то буркнула в ответ и не сбавляя темпа проследовала своим курсом.

– Вот, Матвеевна, – с улыбкой начал говорить психиатр, – похожий на твою сестру экземпляр. За кого она тут только не агитировала. Причем ее взгляды по прошествии нескольких лет менялись ровно на противоположные, и, ничего, это не мешало ей яростно биться за новую политическую идею, поливая своих оппонентов грязью и проклятьями. Купил бы ты дачу пораньше – узнал бы о себе из ее уст много интересного.

– А сейчас она за кого? – поинтересовался Андрей Петрович.

– А я и не знаю, она ко мне уже несколько лет не подходит, за глаза придурком называет.

Сказав это, Юрий Иванович заулыбался с довольным видом.

– Что же ты ей наговорил такого? – вновь поинтересовался Ясенев.

– Да, ничего особенного. Просто, в какой-то из ее агитационных приходов я спорить не стал и соглашаться тоже, а стал спрашивать, как у нее сон, стул какой, в порядке ли анализы. Она, конечно, такого не ожидала, опешила, а я продолжал проявлять заботу о ней, интересовался не снятся ли кошмары, кого во сне видит, предлагал, если что, хорошего врача мозгоправа посоветовать. Мне показалось, что она обиделась на меня тогда и немного испугалась, одновременно, зато теперь за версту обходит, а я так с удовольствием с ней здороваюсь.

– Нехорошо это как-то, – решил съязвить Ясенев, – может человек уже на грани помешательства, а ты радуешься, что она тебя обходит стороной.

– Нет, она тетка крепкая. Помешательство, скорее, будет у тех, кто ее слушает и спорит с ней наяву или мысленно, как ты со своей родственницей. И твоя родственница вряд ли умом тронется. Судя по тому образу, который ты нарисовал, она натура воздушная, оценивающая жизнь, скорее, сквозь призму художественной литературы, чем социологии. Раньше она парила над бытом, проблемами мира и социализма, а теперь, когда другие проблемы, заменившие уже названные, добрались до нее, в том числе, посредством телевизора, она не может остаться безучастной и ей надо на кого-то выплеснуть ту мешанину, которая у нее образовалась в голове. Как я понял, она и ранее не очень-то считалась с чужим мнением, поскольку сформировалась как ярко выраженная эгоистка, а теперь, с возрастом, и подавно плевать на всех хотела. Кроме того, все пожилые люди склонны к морализаторству, а некоторые еще и к обвинению окружающих в том, что той молодости, которая у них была уже нет и никогда не будет. Согласись, не себя же обвинять. Тем более, что молодость ее была просто великолепна и необременительна, с точки зрения обыкновенного человека, а нынешняя жизнь не так прекрасна.

Помолчав немного Юрий Иванович добавил:

– И еще о возрасте. Один классик как-то говорил, что «мудрость к человеку приходит вместе со старостью, но к некоторым старость приходит одна». У твой родственницы явно второй случай.

На этот раз, когда Юрий Иванович закончил говорить, рука Ясенева сама потянулась к бутылке. Он взял ее подлил виски в оба стакана и когда они оказались в руках собутыльников, тихо сказал: