Червь

У каждого была зацепка, порок, или что-то, чего они отчаянно хотели. Иногда эту нужду приходилось создавать или пестовать, чтобы потом с её помощью можно было легко приручить. Люди, которыми двигали подобные, лежащие на поверхности желания, были среди любимцев Выверта, лишь чуть-чуть уступая тем, кто был действительно полезен. Ну а те, кто был и полезен, и к тому же отчаянно жаждал чего-то от Выверта?

Такие тоже были — Скитальцы, Мраки и Подонки этого мира.

А для удовлетворения запросов всех остальных достаточно иметь деньги.

Подонок был единственным, кто видел Выверта без маски, так что его лояльность стоило покупать. Мужчина ждал на водительском сидении белого фургона, глядя вперёд, пока не услышал тройной стук в заднюю дверь машины. Он нажал на кнопку, открывая Выверту дверь.

Оказавшись в задней части фургона, скрытой от глаз Подонка барьером между сиденьями, Выверт снял одежду, аккуратно свернув её. Он надел костюм, свою вторую кожу. Молния была спрятана в изображении длинной белой змеи, обвивавшейся вокруг всего костюма до самой головы. Он втиснулся в костюм, убрал металлический язычок молнии в клапан на лодыжке. Ткань костюма позволяла ему видеть и дышать сквозь неё, но была всегда непрозрачной, черно-серой для наблюдающих извне, если только не осветить её чем-то очень ярким.

В эти дни он проводил всё меньше и меньше времени в гражданском образе, вплоть до того, что обдумывал, не следует ли полностью от него отказаться. Он сможет быть Вывертом на полный рабочий день, когда база будет полностью готова, но до тех пор, пока ему была нужна кровать и место для отдыха, подальше от шума строительства, эти уловки оставались необходимостью. Он сел в одно из кресел в задней части машины.

Для внешних наблюдателей Подонок был обычным водителем, перегоняющим фургончик электрика на стройплощадку. Подземная база Выверта чуть не стала частью огромного озера в центре города. Протянись воронка ещё на десять-пятнадцать метров, дело не обошлось бы трещинами на внутренних стенах, ремонт тогда занял бы месяцы, а не дни, и стоил бы сотни тысяч, а не тысячи долларов.

Водитель загнал минивэн по пандусу на парковку. Выверт вышел, а Подонок остался в машине.

Пройдя в дверной проём в нижнем, наиболее уединённом уголке гаража, Выверт попал в комнату с металлической клеткой, за которой стояли шкафы с электрооборудованием. Открыв дверь, он вошёл в клетку, обошел шкаф и, пройдя через потайную дверь, добрался до тяжёлых ворот убежища, которые и были входом в подземную базу.

Даже оказавшись внутри, рядом с двумя подчинёнными, готовыми поприветствовать его, и ожидающими командирами отрядов, он оставался осторожен.

В другой реальности он встал из-за компьютера и двинулся в комнату рядом. Остановился в дверях, глядя на девочку, лежащую на койке. Она была одета в белое, лежала неподвижно, только грудь поднималась и опускалась в такт дыханию, да были открыты глаза.

— Уже утро, дружок. Ты же знаешь что я хочу спросить?

— Уже утро? — переспросила она подняв голову. — А мне казалось, что я только только поужинала. Конфетку?

— Нет, дружок. Ещё рано. А теперь ответь на вопрос, пожалуйста.

Она недовольно сказала:

— Ноль, точка, два, пять, два процента — вероятность проблем в ближайший час. Три, точка, семь, четыре, четыре, один процент вероятности появления проблем до обеда.

— Хорошая девочка, — сказал он.

После чего "схлопнул" тот мир, в котором не спал всю ночь, изучая новости, исследуя международные бизнес-тренды, подробно отслеживая даже незначительные бои своих войск — он старался гарантировать успех самых важных из них. Реальность быстро исчезла, оставив только мир, в котором он проспал всю ночь, плотно позавтракал, и приехал на базу с Подонком. Остались только воспоминания и знания.

Стоя перед своими работниками и солдатами, он вновь разделил реальности. Между тем, как он стёр одну и создал другую, не прошло и секунды.

Он часто спрашивал себя, действительно ли он создавал реальности, или просто так ощущалось предсказание будущих событий в той части, в какой они зависели от его действий. Он спрашивал об этом Сплетницу, но она не смогла ответить.

До того, как у него появился “дружок”, дающий ему дополнительную страховку, он ненавидел подобные мгновения. Именно сейчас, сразу после использования силы, когда его воплощения были так близки друг к другу, он был наиболее уязвим. Это было печально, но неизбежно, по крайней мере пока он не найдёт способ расшириться до третьего мира. Хотя он знал, что вероятность опасности была минимальна, и что “дружок” не смогла бы солгать ему, даже если б захотела, он по-прежнему прилагал усилия, чтобы развести два мира настолько далеко, насколько это было возможно.

Первая реальность:

— Капитаны, за мной. Империя 88 распалась на две части. Я собираюсь устроить несколько боёв, чтобы нанести им как можно больший урон, прежде чем эти фракции смогут объединиться вновь.

Другая реальность:

— Я хочу провести инспекцию базы. Капитаны, вольно.