Червь

Она засунула руку в сумку и вытащила термос. Бросила его мне, и он воткнулся в землю между моих колен.

Я жадно отпила.

«Тебе — той, кто ты сейчас, — нельзя давать свободу действий. Может, ты этого не помнишь, но ты встречалась с подобными существами. Ехидна, Королева Фей. Ты видела Пепельного Зверя».

«Д… два первых имени вызывают какие-то отголоски эмоций...» — говорить было трудно.

«Могу себе представить», — отозвалась она. — «Мы прошли схожий путь. Творили ужасные вещи ради общего блага».

«Ты до сих…» — начала я. Закрыла рот. Зачем я вообще заговорила? Ведь я не хотела.

Она подняла бровь. Я не понимала, что это выражение должно было означать.

«Продолжай», — сказала она.

«Я не…», — начала было я. Что я вообще говорила?

Не я. Пассажир. Мне нужно расслабиться. Позволить себе говорить.

«Ты до сих пор делаешь уж… ужасные вещи. Я видела тебя с У… Учителем. Ты теперь работаешь с ним. Как раньше, так и сейчас».

«Я не была бы так уверена в этом», — сказала она. — «Теперь передо мной не стоит миссия. У меня больше нет оправдания, и, надеюсь, это означает, что теперь я не потеряю из виду определённые мелочи».

На это я не смогла ответить.

Она продолжала:

«Думаю в будущем попробовать сделать кое-что безо всякой помощи».

Я уставилась на свои колени. Тело всё ещё ныло от позы, в которой я лежала на твёрдой земле без сознания. Она говорила о будущем, которого у меня не было.

«Я всё задаю себе одни и те же вопросы, снова и снова», — сказала она, — «Может, ты сможешь ответить? Стоило оно того?»

Я посмотрела на свою руку. Она тряслась, но не от страха.

«Ты бы поступила так же, если бы пришлось начинать всё сначала? Зная то, что знаешь сейчас? Зная, что ты закончишь всё здесь, под прицелом пистолета?»

«Я… я знаю, ожидается, что я отвечу “да”», — сошли с моих губ слова, — «Но нет. Где-то по… по пути ответ стал “нет”».

«Почти все рано или поздно приходят к этому перепутью», — сказала она. — «У некоторых на это уходит семьдесят лет, у некоторых лишь пятнадцать. Достаточно времени, чтобы вырасти, понять себя. Достаточно времени, чтобы совершить поступки, о которых пожалеешь, когда время выйдет».

«Не… не жалею об этом. Надо… пришлось. Спасала людей. Но сделала бы по-другому, будь у меня возможность».

Она улыбнулась, едва покачала головой вверх-вниз.

«Всё всегда сводится к людям, верно?»

«Некоторых защитить, на некоторых обращать меньше внимания».

Её улыбка исказилась. Небольшая грусть.

«Выбирала бы союзников получше».

Я имела в виду другое.

«Давала слишком много власти не тем людям. Садистам. С силами и без».

Она немного удивлённо посмотрела на меня.

«Не понимаю, как это относится к Сыну».

«Никак».

«Он не имеет значения? В итоге ты не берёшь его в расчёт?»

«Воевать с ним… дело всегда было не в нём, а в нас. Не имеет значения».

«И та, кто сыграла самую большую роль в победе над Сыном, даже особо и не думает о нём», — сказала она.

В её голосе сквозило какое-то чувство. Она сжала рукоятку пистолета так сильно, что побелели костяшки пальцев, но выражение её лица не было сердитым.

Я не стала отвечать. Мне показалось, что это может оказаться нетактичным. У всех были свои демоны, свои тяжкие ноши, и её ноша была вот такой.

Затянулась тишина. Я отхлебнула из термоса, протолкнув воду через комок в горле.

Я посмотрела на деревья. Это напомнило мне о… трудно было нащупать это воспоминание. О доме спустя небольшое время после того, как он перестал быть домом.

Или всё было наоборот? Когда я представляла себе гниющий, затопленный город, пахнущий мусором и водорослями, то чем он был для меня?

Или я просто разделяю две части, которые составляют во мне одно целое?

«Под амнистию попадают все, кроме нескольких человек».

Я не удивилась.

«Королеву Фей допросили. Ты должна её помнить. Ту, которая дала тебе уйти».

«Да», — ответила я.

«После битвы за ней и за тобой следили очень многие. Она сделала так, что ты отпустила захваченных, и это хорошо на ней сказалось».

Это было неверно, но я не стала объяснять. Всё равно эта женщина наверняка всё знает.

«Ей задавали вопросы о тебе. Герои надеялись получить информацию, как тебя найти. Я получила расшифровку интервью», — сказала женщина в костюме. Она постучала по сумке, — «Я могу получить ответ, задав вопрос своей силе, но всё же путь сюда был неблизкий, и торопиться нам некуда. Ты помнишь… слово “якорь” имеет для тебя какой-нибудь смысл?»

Не сразу, но я немного кивнула.

«Что ты в итоге выбрала?»

Я открыла рот чтобы ответить, но, покопавшись в памяти, обнаружила в ней только пустоту и закрыла рот.

«Ааа», — протянула она, и это само по себе было ответом.

«Ааа?»

«Она на многое пошла, чтобы тебя защитить», — сказала женщина. — «Она и так ступает по тонкому льду, но… я думаю, она увидела себя в тебе. Она хранила надежду, что ты нашла себя. Что ты будешь ей родственной душой. Возможно даже, что в конце она воспротивилась именно поэтому. Увидев тебя, осознав, что она построила себя на лжи и слишком часто шла на компромиссы со своим агентом, в решающий момент она поступила честно. Возможно, её вдохновила именно ты».

Была ли я честна?