Червь

— Тяжело вам, наверное?

— Да нет, нормально.

Женщина нахмурилась и внимательно посмотрела на попутчицу:

— Что-то вы дышите тяжело… Всё в порядке?

— Да, не беспокойтесь.

Последние из пассажиров расселись по своим местам. Девушка и пожилая женщина смотрели в окно, на проносящийся мимо пейзаж. Сельская местность, фермы, поля, покрытые снегом, с проглядывающей кое-где травой. Иногда встречались лошади и коровы, бредущие через снег в поисках еды.

Поезд въехал на мост. Сельский пейзаж исчез и сменился водной гладью. Пошёл густой снег, и видимость упала до сотни метров.

— Если я надоедаю со своими вопросами, только скажите, — произнесла женщина.

— Нет-нет, вы не надоедаете.

— Вы не ответили на мой вопрос: развлекаетесь или по делам?

— Думаю, всё, что я сейчас делаю, — для меня развлечение.

— Что ж, вот это хорошо. Когда находишь занятие, которое по-настоящему радует, то развлекают даже дела.

— Так и есть. А вы? Развлекаетесь или по делам?

— Еду к старой подруге, и эта поездка вызывает у меня радость смешанную с горечью. Наши пути давно разошлись, — признала пожилая женщина. — Должна сказать, видимо, по моей вине. Я поступила нехорошо.

— Нехорошо?

— Возможно, правильнее будет сказать, что я была предвзята. Она доверилась мне, а я предала её доверие. То было другое время, но это слабое оправдание. Как моя подруга, она заслуживала с моей стороны большего, чем первый пришедший в голову ответ и отвращение. Сейчас мне выпал шанс исправить прошлое, и я еду, чтобы пообедать с ней и её партнёром и хорошенько повеселиться.

— Это здорово. Можно спросить? Она лесбиянка?

— Она белая, а он чёрный. Я знаю, знаю. Звучит плохо, но, полагаю, это часть моего искупления: открыто признать то, насколько ограниченным человеком я тогда была. Я позволила другим диктовать, что мне чувствовать, вместо того, чтобы отнестись к ней как к подруге и взглянуть на ситуацию беспристрастно.

— С вашей стороны весьма мужественно это признать.

— Когда доживаешь до конца своей жизни, получаешь шанс оценить всё содеянное. Подводишь итоги и решаешь, хочешь ли провести последние годы, месяцы или дни, терзаясь бесплодными сожалениями или же испытывая удовлетворение. Мой покойный муж научил меня этому.

— Он был профессором психологии?

— Социологии.

— Это из работы Эриксона, последняя из психологических стадий, — заметила девушка.

— Из университетских? Я впечатлена, — голос пожилой женщины был тихим из уважения к другим пассажирам, хотя совсем недавно она его не проявляла.

— Я много читаю на эту тему, — улыбнулась девушка.

— Мне понадобилось немало времени, чтобы набраться мудрости. Только после смерти мужа я оглянулась назад и начала подводить итоги. Если и есть какой-то смысл в моих словах, так это то, что в те времена люди относились к другим плохо из-за цвета кожи. Но мы стали лучше. Сейчас встречается похожее отношение к геям, но мы становимся лучше и в этом. Меньше войн, чем было раньше, что бы там ни сообщали в новостях. В целом, люди стали счастливее.

— Иногда я в этом сомневаюсь.

— Становится лучше, — повторила пожилая женщина. — Это правда. У нас бывают спады, не стану этого отрицать. Но всё становится лучше.

— Не хочу, говорить как пессимист, но… эм, наверное, все же я скажу как пессимист: многие люди из стран третьего мира могут с вами не согласиться. И жертвы Золотого Утра.

— Даже там, в целом, всё постепенно становится лучше. Поверьте мне. Не поймите меня неправильно, плохие вещи все же случаются. Люди умирают, и многие умирают ужасным образом. Могу лишь посочувствовать тем, кто с этим столкнулся или сталкивается. Но в целом, на самом деле все не так плохо, как выглядит. По телевизору всегда показывают самое худшее. А ещё мы легко зацикливаемся на своих проблемах и не обращаем внимания на остальной мир. А этот мир, я думаю, вселяет надежду.

— Ну...

— Стоит добавить, что улучшение ситуации зависит именно от людей, — продолжила женщина. — Я верю, что именно люди становятся лучше, как общество, и мы можем этому помочь, если каждый сам постарается стать лучше.

— Звучит очень разумно. Я не уверена, что готова полностью в это поверить, но звучит разумно.

Пожилая женщина наклонилась ближе и заговорщически прошептала:

— Исходя из всего этого, и чтобы стать лучшим человеком, я хочу задать вам вопрос.

— Вопрос?

Пожилая женщина не улыбалась и не поднимала взгляд.

— Дело во мне, я пытаюсь быть смелой и стараюсь стать лучше. Если я ошибаюсь, что ж, надеюсь что вы поведёте себя так же достойно, как и ранее, и не станете поднимать шум из-за бреда полоумной старухи.

— Я попытаюсь, — слегка улыбнулась попутчица.

— Мне просто нужно знать… в вашем рюкзаке хранится что-то опасное?

— Опасное? — улыбка исчезла с лица девушки.

— Бомба? — прошептала пожилая женщина.

Ответом ей стало несколько ошеломлённых морганий. Затем девушка наклонилась, потянулась к застёжкам и открыла рюкзак. Внутри была сложенная одежда, которую девушка вытащила наружу, открыв доступ к внутренностям. Пакет с торчащей зубной щёткой. Ноутбук.

— Если это и бомба, то совершенно никудышная.