Червь Уроборос

Все они хранили молчание, глядя на нее, изящно проходившую мимо стола. Она посмотрела отстраненным и, как могло показаться, непонимающим взором на мертвых пирушников и их пустые кубки. Пусты были все, кроме одного, переданного по кругу Виглусом, из которого Корс не стал пить; он стоял наполовину осушенный. Был он прихотливо сработан из бледно-зеленого стекла, а ножка была образована тремя сплетавшимися змеями: золотой, серебряной и железной. Беззаботно притронувшись к нему пальцем, она еще раз подняла свои сверкающие глаза на Демонов и промолвила:

— У вас, демонландцев, всегда было в обыкновении съедать яйцо и отдавать скорлупу вместо милостыни, — и, указывая на мертвых витчландских лордов за пиршественным столом, она спросила: — Это тоже жертвы вашей сегодняшней охоты, господа мои?

— Ты к нам несправедлива, госпожа моя, — воскликнул Голдри. — Никогда Демонланд не применял подобные хитрости против своих врагов.

Лорд Брандох Даэй быстро взглянул на него и лениво шагнул вперед со словами:

— Не знаю, что за мастер сработал этот кубок, но он странным образом похож на один, виденный мною в Импланде. Только этот еще прекраснее, и более точных пропорций.

Но Презмира опередила его протянутую руку и спокойно придвинула кубок к себе, за пределы его досягаемости. Как меч скрещивается с мечом, скрестился взгляд ее зеленых глаз с его взглядом, и она сказала:

— Не думайте, будто у вас есть на земле враг злее меня. Это я отправила Корса и Кориния втоптать Демонланд в грязь. Если бы у меня была хоть капля мужских достоинств, если бы мне хотя бы достало духу, то все вы, визжа, отправились бы во мрак вслед за милыми мне людьми прежде, чем я отбуду. Но у меня их нет. Так убейте же меня и отпустите.

Юсс, чей обнаженный меч все еще был в его руке, с силой задвинул его в ножны и шагнул к ней. Но между ними стоял стол, и она отступила к помосту, где возлежал на смертном одре Корунд. Там, над ними, она остановилась с кубком отравы в руке, словно победоносная богиня.

— Не отходите от стола, господа мои, — сказала она, — или я осушу этот кубок вам на муку.

Брандох Даэй промолвил:

— Кости брошены, о Юсс. И королева выиграла игру.

— Госпожа моя, — сказал Юсс, — клянусь, что к тебе не будет применено ни принуждения, ни ограничения свободы, лишь будут оказаны честь и почет, и дружба, если пожелаешь. Это ты можешь принять от нас в память о твоем брате.

При этих словах она взглянула на него страшным взглядом, а он продолжал:

— Лишь не налагай на себя руки этой безумной ночью. Ради тех, кто, возможно, даже сейчас наблюдает за нами из неизведанных бесплодных земель, из-за мрачного озера, не делай этого.

По-прежнему глядя на них и высоко подняв кубок в правой руке, Презмира легко коснулась левой бронзовых пластин Корундовой кольчуги, что защищали могучие мышцы его груди. Ее рука дотронулась до его бороды и вдруг отдернулась, но в следующее мгновение она вновь нежно положила ее ему на грудь. Ее пламенеющая красота, казалось, несколько смягчилась на минуту в колеблющемся свете, и она промолвила:

— Я была отдана Корунду молодой. Этой ночью я усну вместе с ним, или воцарюсь вместе с ним над могучими народами мертвых.

Юсс двинулся, словно собираясь заговорить, но она остановила его взглядом, линии ее тела опять застыли, и львица вновь воззрилась из ее бесподобных глаз.

— Неужто ваше величие, — проговорила она, — настолько переросло ваш разум, что вы думаете, будто я, бывшая принцессой Пиксиланда, королевой отдаленного Импланда и женой величайшего воина в этой крепости Карсё, которая доселе оставалась единственным бичом и ужасом всего мира, останусь жить вашей содержанкой? О мои демонландские лорды, добрые храбрые дураки, не говорите со мной более, ибо речи ваши глупы. Идите, снимайте свои шляпы перед скачущей по горам неотесанной деревенщиной, любезно просите ее жить с вами в стойле вместе с вашим скотом, убив ее супруга. Разве трескучий мороз, погубивший и заморозивший все прекрасные садовые цветы, скажет розе: «Живи с нами», и разве станет она прислушиваться к такому волчьему ухаживанию?

С этими словами она осушила кубок и, отвернувшись от демонландских лордов, как королева отворачивается от презренной толпы, мягко опустилась на колени подле Корундова ложа, обхватив своими белыми руками его голову и уткнувшись лицом в его грудь.

* * *

Когда Юсс заговорил, его голос был сдавленным от слез. Он приказал Бремери перенести тела Корса, Зенамбрии и сыновей Корунда и Корса, что лежали в этом зале отравленные и мертвые, и наутро предать их почетным похоронам.