Черви

Можно было к ним примкнуть, выполнять грязное дело, а потом вечером сидеть на старом скрипучем диване и наслаждаться холодным дерьмом в виде пива? Разве всего этого хотел Борис спустя столько времени?

Отец убил его мать, он был ещё тем подарком судьбы. Просто убил мать на его глазах без всяких на то причин. Этот отпечаток навсегда остался в жизни, и, может, поэтому пошёл в полицию, чтобы всякие отморозки сидели в тюрьмах, а не ходили на свободе и не убивали ни женщин, ни мужчин, ни детей. Но с каждым новым днём он жалел, что выбрал эту работу, потому что с новым годом в этом городе становилось труднее дышать, и хотелось верить, что случится некое чудо. Но время шло, а преступность пробивала новые рекорды, власти были проданы по несколько раз, все, продавшись друг другу, имели огромные деньги – это весьма неплохо при современной жизни простого человека.

Он не спеша ехал домой. Борис погружался в свои мысли всё сильнее и вёл машину на полном автомате, он был далеко от всего этого, в каком-то новом мире. Найти убийцу дочери – вот что стало для него самое главное, где без этого весь смысл жизни терялся. Отомстить за смерть своей дочери. Посадить убийцу на пожизненное, и пусть гниёт в своей тюрьме, вспоминая о тех днях, когда делал мерзкие вещи, мечтая, что его приговор смягчат за хорошее поведение, как у собаки.

Борис боялся, что этот урод мог один раз сделать, а потом жить как все нормальные люди, ни о чём не париться насчёт того, как кончил на личико маленькой девочки, получая огромную долю удовольствия. Где этот урод мог быть? Везде. В этом даже не надо было сомневаться, убийцей мог быть даже его сосед, но надо было всё это доказать, а доказательств не было, и, по ходу дела, их вообще не будет, всё уйдет в прошлое. А этот убийца продолжит как ни в чём не бывало и раньше жить со своей семьёй, смотреть на своих детей и улыбаться им, а они, в свою очередь, не подозревая, что их хороший папаша убил девочку, изнасиловал её и кончил на её лицо, оставляя грязные следы.

Подъехав к своему дому, остановившись, он начал плакать, не в силах что-либо сделать. Борис плакал редко и не позволял себе показывать лишних эмоций никому, потому что его так воспитали, что сильные люди никогда не плачут, но всё происходило именно так. Слезы катились по щекам большими каплями. Небо стало серым, утро обещало солнечный жаркий день, но за каких-то полчаса погода изменилась в обратную сторону.

– Малышка, моя маленькая девочка, – всхлипывал он, голос дрожал, слёзы продолжали выделяться из глаз, а на лобовое стекло упали первые капли дождя. Снова дождь. Ринск был город, знаменитый обильными дождями, словно подчёркивавшими всю ту темноту, мрачность, безысходность всего происходившего в сером городе. – Господи, за что ей выдалось это! – он ударил по рулю несколько раз и задел гудок, машина резко взвыла, а затем снова замолкла.

Злость пробирала на весь этот мир, где он жил спокойно, не трогал никого, кроме преступников. А в один прекрасный день не стало дочери, когда она не пришла домой из школы, но первая мысль у него пробежала, что всё, конец, он больше не сможет её увидеть. А это означало, что она мертва. Только Арина не хотела верить. Она позвонила всем друзьям, с которыми общалась их дочь, но всё было тщетно. Хоть Борис и говорил, что она ещё придёт, может, заблудилась или пошла с другом куда-то по магазинам, всё это была детская наивность. Борис понимал, но он хотел поддержать жену.

Ему самому хотелось верить в это, но было очень трудно, понимая, как все органы прогнили, начиная от верха до самих низов. Где люди были похожи на самых настоящих монстров. Где появится новый заголовок газеты «Правда», на первой полосе будет написано: «сегодня пропал человек» или «сегодня были зверски убиты»… Это стало чем-то нормальным, люди к этому привыкли, жить в этом мире, в этом городе, где мир стал серый, а не красочный, как в далёкие времена.

А время шло быстро, а дочери так дома не было, и хотелось верить Арине, что она опаздывает и сейчас в любой момент может прийти и скажет, что пошла в магазин или ещё что-нибудь, и папа накричит на неё в первый раз, но всего этого не было. Он больше не видел её живой.

И, стоя возле гроба маленькой девочки, понимая, что на протяжении двенадцати лет ты воспитывал её, заботился о ней, и один мужик трахнул её жёстко, кончив на лицо, изуродовав тело, и скрылся. Это было невыносимо.

На похоронах Борис не плакал. Арина еле могла стоять на ногах. Гроб был закрыт, то, что стало с ней, могло повергнуть многих в шок, а особенно мать дочери. Борис видел, что стало с ней, потому что приехал на место преступления. Ещё не было установлена личность этой девочки, но Борис понимал, что это будет его дочь, и так оказалось, самые страшные сны иногда сбываются.

– Будь ты проклят, сукин сын. Будь проклят, урод! – слёзы катились по щекам, в груди билось ускоренно сердце, желание придушить своими руками этого урода было огромным.