Червивое яблоко

В тот вечер, наблюдая за выходками Кобуна, я чувствовала, что зла на него от лица Стива, его хозяина и наиболее выдающегося ученика. Однако через некоторое время я поменяла свое мнение. Вязкий, скрытый центр внутри общей силы Стива и Кобуна никогда не относился к тому, за что я могла вступиться, поскольку они оба постоянно эксплуатировали людей. Когда им пришлось столкнуться один на один, Стив выиграл, не приложив усилий и сохранив при этом абсолютно все. В то же время Кобун, столкнувшись с трудностями, выпустил ситуацию из-под контроля, что в итоге обернулось для него поражением.

* * *

Я жила в Париже в августе 2002 года, когда получила электронное письмо от друга: Кобун неожиданно и трагически скончался. Юная дочка Кобуна из его второй семьи упала в лагуну, пока он проводил ретрит во владении одного из учеников в Швейцарии. Кто-то вбежал и сказал, что она упала в воду, и Кобун немедленно выскочил из здания, чтобы прыгнуть в лагуну спасать ее. Как я поняла, их тела нашли через четыре часа вниз по течению: ребенок был обернут в его мантию, и оба оказались мертвы. Никому в мире не пожелаешь подобного, однако мне действительно интересно, осознал ли Кобун ценность дочери в своем стремлении спасти жизнь собственной любимой маленькой девочки?

Глава 18

Искаженное поле реальности

Идиллвилд, Калифорния, скрыт в горах Сан-Хасинто, чуть выше пустыни Палм-Спрингс. В этом причудливом курортном городке есть несколько частных художественных школ и проводится летний музыкальный фестиваль. Местная газета называется The Town Crier, а его жители однажды избрали на должность мэра золотистого ретривера. Прибыв туда с малышкой Лизой в июне 1978 года, я испытала облегчение, не только потому, что местный воздух был по-гористому свеж, а в городе ощущался гул творчества. Я приехала к своей семье, а в ней я как раз и нуждалась.

Моя сестра Кэтти встретила меня в аэропорту Палм-Спрингс вместе со своим мужем Марком и их шестимесячной малышкой Сарой. Мой отец и его жена пригнали мою и свою машины вместе со всеми моими вещами, среди которых была также и детская кроватка для Лизы, которую они нашли через газетные объявления. Было приятно добраться до дома Кэтти и Марка – великолепного здания 1930-х годов, построенного государством для сотрудников Федерального лесного управления. (Кэтти была рейнджером, а ее муж – лесным пожарным, а также писателем.) Дом Кэтти имел тот особый чистый, выхоленный облик, который приходит после многих лет хорошего ухода. Их квартал располагался в центре города – прекрасном обширном районе с большими травянистыми лужайками, расположенными на улице веревками для развешивания и сушки белья и крытыми верандами. Это было похоже на Мейберри.

Кэтти и я – сводные сестры, и мы абсолютно не похожи внешне, однако наши натуры дополняют друг друга, и на протяжении многих лет мы получали удовольствие от продуктивной дружбы. Те пять месяцев, что мы с Лизой прожили с Кэтти и ее семьей, были полны радостных моментов. Мы получали огромное удовольствие от совместной готовки пищи и, конечно же, от ее поедания; каждый вечер, после того как дети уже были накормлены, мы за ужином вели беседы с Марком на занимательные темы.

Однако, когда днем все уходили на работу, я надолго оставалась наедине с собой. Я была в депрессии и шоке от прошедшего года, так что у меня до сих пор из-под ног уходила земля, когда я заботилась о малышке. Случилось слишком много ужасных событий, связанных со Стивом; их число, казалось, свидетельствовало о том, что я заслуживала дурное отношение. В глубине души я знала, что это не так, однако еще не понимала, что мужчина, который непорядочно обращается с женщиной, непорядочен во всем. Сегодня я считаю, что моя жизнь была посвящена познанию не только этого обстоятельства, но и того, насколько сильно любовь превосходит жестокость. Однако в то время я чувствовала себя изнуренной и беспомощной из-за отрешения Стива и его презрения ко мне.

Я попыталась свести все воедино, понять свою эмоциональную жизнь, упорядочить ее, чтобы двигаться дальше, однако бремя происходящего было слишком велико. Словно я проживала жизнь на нескольких уровнях и пыталась примириться с каждым из них. Я была морально готова к тому, что всегда нужно оставаться начеку с маленькой чудесной Лизой и ее бесконечными потребностями. В тот момент я пыталась понять, стоит ли мне подавать документы для отдачи ее на удочерение. Кроме того, я старалась ужиться с сестрой и разобраться с проблемами прошлого, связанными с нашей матерью. Также существовали более важные проблемы, касающиеся Стива и того, что он делал и не делал. И на фоне всего этого у меня было очень мало денег.