Я оглянулся на отца, его глаза говорили все то, что он, вероятно, никогда не скажет. В его тоскливом взгляде было столько боли, сожаления и стыда. Я знал, что он имел в виду; я знал, что он пытался сказать мне, что иногда жизнь была слишком тяжелой. Человеку, несмотря на всю его честь и добрые намерения, слишком легко втянуться не в самую приятную сторону жизни. Он становился вспыльчивым с теми, кого любил, с теми, от кого ему приходилось постоянно хранить секреты. Отец находил утешение в объятиях бесчисленных гулящих женщин, которые приходились ему далеко не женами. И самое главное, он потерял часть себя.
И все это во имя Доминиона.
Доминион в нашей крови, под нашей кожей, и он был прав.
И однажды Доминион станет моим.
Глава 19
— Кажется, меня сейчас стошнит. — Я прижала руку к животу, пытаясь успокоиться.
— Ну, ты выглядишь подобающе. — Нора низко присвистнула, оценивая мое платье. У нас ушло почти полчаса, чтобы втиснуть меня в эту чертову штуку. Но даже я не могла отрицать, что платье ручной работы было потрясающим. Изумрудно-зеленое платье в стиле рококо невероятно плотно облегало мою талию, лиф был расшит тонкими золотыми кружевами. Оно струилось по моим бедрам, переходя в пышную юбку, которая целовала пол.
— Я выгляжу нелепо. — Я подняла слои материала и обмахнула ими свои ноги.
— Ты выглядишь потрясающе. А вот я… — Нора опустила взгляд на свое платье, скривив губы. — Я похожа на твою гораздо более бедную и уродливую кузину.
— О, тише, ты выглядишь прекрасно. — Ее платье было более простым по фасону: однотонное полотно черного бархата, облегающее и расклешенное вокруг ее изгибов, с длинными рукавами, которые развевались вокруг запястий. Нора не спеша завивала свои волосы, прежде чем уложить мои в замысловатую прическу, усыпанную стразами. Сюзанна прислала мне ожерелье, которое просила меня надеть. Наверняка их семейная реликвия. Это был большой безвкусный кулон в виде капли из черного оникса, который располагался меж моих грудей в зоне декольте, благодаря корсетному лифу. Мне не хотелось его надевать, но я знала, что лучше не рисковать и не обижать ее.
Сегодня нужно было сыграть свою роль и успокоить родителей.
— Что-нибудь слышно от Никко?
— Пара сообщений тут и там. — Моя грудь сжалась, и на этот раз виной тому был не корсет.
С того дня, почти две недели назад возле здания VCTI, когда Никко ушел от меня, между нами все изменилось. Он написал мне сообщение с извинениями, уверяя, что понимает меня. Но при этом какая-то часть его дистанцировалась от меня. Я чувствовала это, чувствовала, что связь между нами немного ослабла.
Ему было больно, и я ничего не могла сделать, чтобы это исправить. Потому что я должна была это сделать. Если я хотела сохранить наш секрет, я должна была пойти на гала-вечер со Скоттом.
— Он оправится, — сказала моя лучшая подруга, сжав мою руку.
— Мне нужно пережить сегодняшний вечер, а потом я буду беспокоиться о Никко.
Когда он произнес слова «мы закончили», мои мысли мгновенно переместились к наиболее ужасным вариантам развития дальнейших событий. Туда, где Никко больше не был моим. Но я быстро поняла, что это не более чем его защитный механизм. Никко нравилось контролировать ситуацию, но он не мог контролировать все это.
Мы были марионетками в игре с правилами и ожиданиями, которые мы не могли просто взять и проигнорировать.
— Хорошо. — Нора наклонилась и провела блеском по моим губам. Я сомкнула их и заставила себя улыбнуться. — Готова? — спросила она.
— Как никогда.
Чем быстрее мы выйдем, тем быстрее закончится этот вечер.
Нора открыла дверь, помогая мне просунуть платье в узкий проем. Луис и Никсон замерли в ожидании, и я была уверена, что уловила вспышку эмоций в выражении лица Луиса.
— Арианна, — произнес он, шагнув вперед и согнув локоть. — Мистер Фасцини ожидает внизу у машины. Можно мне?
Я пропустила свою руку в его, позволив Луису провести меня по коридору. Мы поднялись на лифте, так как в моем платье было трудновато передвигаться по лестнице, но для Норы и Никсона места уже не осталось, и они поднялись по лестнице.
Над нами повисла тяжелая тишина, секунды тянулись мучительно медленно. Луис сдвинулся рядом со мной, прочищая горло.
— Ты хочешь что-то сказать? — спросила я, поворачивая голову, чтобы посмотреть на него.
— Я служу вашему отцу, но с готовностью заверяю вас, что я всецело предан вам. — Я уже собиралась спросить, что он имеет в виду, когда двери лифта с грохотом распахнулись. — Готовы? — спросил Луис, и я кивнула.
Но как только мой взгляд упал на Скотта, ухмыляющегося мне через стеклянные двери, словно кот, которому достались сливки, мне захотелось развернуться и убежать обратно в дом.