Чешская рапсодия

— Мы не в плен сдаемся, — неожиданно раздался голос подоспевшего Войты Бартака. — Полк не тронется с места, пока не придет Книжек.

— А вы что вмешиваетесь в разговор? — строго прикрикнул офицер. — Здесь вам не большевики!

— Это моя охрана, — опередил Бартака Конядра. — Ведь и вы берете с собой охрану, ваше благородие, когда выполняете важное задание. Я командир чехословацкой кавалерии.

Офицер обратился к уряднику:

— Их командир поведет нас к своим. Я не верю, что он чех, а потому, если что, дам тебе сигнал.

Матей Конядра круто повернул коня и сказал офицеру:

— Не стоит утруждать урядника. Книжек привел нас к вам в полном вооружении, и вы бы должны принять нас как друзей, между которыми уже все договорено. Ваши казаки могут остаться, достаточно, если к полку поедете с нами вы один и ваш урядник. Не забывайте, ваше благородие, что мы идем к вам добровольно, понимаете? Повторяю, наш полк ждет вас в полном вооружении. Шама, скачи вперед, доложи о прибытии господина капитана! Достаточно позвонить по телефону…

Офицеры хмуро наблюдали за решительными действиями Конядры, не заметив, что Шама уже карьером мчится обратно в степь. Прежде чем капитан спохватился, Шама уже исчез за холмом. Тогда офицер кивнул уряднику, чтобы он присоединился к нему с десятком конных, а молодому подхорунжему приказал вместе с остальными ждать в кустах.

Поехали рысью — чешские конники отдельно, казаки тоже. Капитан ни с кем не разговаривал. Матей Конядра наклонился к Бартаку:

— Не сердишься? На сей раз эта падаль от нас ускользнула, зато этих начдив примет, быть может, с еще большим удовольствием. У первого телефонного поста можно начинать. Ты возьми на себя офицера, мы займемся остальными.

— Добро. Мы с офицером поедем вперед, и я заговорю ему зубы.

Конядра усмехнулся. Ему все еще было весело, он и сам не знал почему. Утром он зайдет к Сыхре в лазарет, выпросит себе отпуск, чтобы ехать разыскивать Книжека в штабе у белых. Один черт может помешать найти его!

Конядра подъехал к Беде.

— Аршин, передай ребятам: как начну — берем в плен всех, кто останется в живых. Да не будь шляпой.

Аршин оскалил зубы:

— Шляпа — это ты, да еще авантюрист. Задала бы тебе Зина жару, если б слышала тебя!

— По-твоему, я должен был допустить, чтобы кто-нибудь из беляков ненароком узнал Войту? Ты ведь знаешь, как они за ним охотятся. А Книжек им наверняка уже все рассказал и о нас.

— Ах, вот оно что? — смягчился Аршин. — А во мне еще все кипит. Ладно, сделаю все, что прочту по твоим глазам.

Бартак меж тем пристроился к капитану.

— Ваше благородие, а я вас где-то уже видел!

Капитан косо поглядел на него.

— Может быть. Вы тоже русский, как и ваш командир?

— Мы оба чехи, бывшие австрийские пленные, студенты.

— Что вы изучали?

— Я — технику, командир — медицину. Ни он, ни я не любим войну, но здесь, в России, нельзя не быть на одной из сторон: Ищем, где правда.

— А почему же вы не вступили в чешскую Легию?

— Не хотелось ехать во Францию.

— У большевиков вам лучше? Ведь в полку вас осталось немного, большинство мы перебили. Ну, ладно. Теперь мы отправим вас в тыл на отдых, а потом пойдете с нами брать Царицын.

— Лучше бы нам домой, — сказал Бартак. — В Европе война того и гляди кончится, да и здесь должен быть конец…

— В Европе войны уже нет, а в вашей Чехии — республика, — засмеялся капитан. — Хитрецы комиссары скрыли это от вас!

Сердце у Бартака словно приостановилось. Габсбурги низвергнуты, Чехия свободна! Войта выдохнул:

— Когда это произошло?

— Недавно.

Бартак искоса поглядел на капитана. Надо привезти его к Киквидзе. Да здравствует чешская республика!

Бартак незаметно ускорил бег своего жеребца, лошадь капитана невольно приспособилась к этому аллюру. На горизонте в тусклом свете луны вырисовывались палатки красноармейских телефонных постов. Капитан показал вперед нагайкой:

— Ваши?

— Наши, — ответил Бартак. — Полк стоит в лощине за передовыми постами. Не надо было Книжеку уезжать вперед, теперь все было бы кончено. Наверно, струсил — он любит прятаться…

Капитан засмеялся, блеснув зубами:

— Это нам известно! Зато командиры батальонов у него смелые: Сыхра, Голубирек и еще, постойте… Да, бывший гусар Бартак. А тот с бородкой, что едет за нами, не Конядра ли случаем?

Бартак ответил утвердительно. Капитан продолжал:

— Бартака, Сыхры, Голубирека, конечно, сейчас в полку нет, правда? Книжек говорил — одного он отправил в отпуск, другого — в госпиталь, а Бартака «забыл» в Елани. А мы бы предпочли, чтоб он привез их нам — хотя бы в мешках, как овес.

— Откуда вы все это знаете, господин капитан? — удивился Войта.

— А разведка на что? — опять засмеялся капитан. — Мы знаем фамилии всех командиров в дивизии, с ротных начиная. Знаем и то, что, например, председатель полкового комитета Йозеф Долина замещает комиссара Кнышева. Как по-вашему, какой человек этот Кнышев?

— Отважный, неустрашимый человек.

— Это совпадает с тем, что нам известно, но ему от этого мало проку: в ближайшие часы он тоже будет в наших руках.