Чешские легионы в Сибири (Чешское предательство)

Так вот, взглянем на фактическую сторону, как именно проявлялся в те ужасные годы страданий русского народа «гений чешской расы» в Сибири. Уже к зиме 1919 года возникло несколько громких судебных дел, — чешские руководители были пойманы в употреблении русского транспорта на незаконную торговлю. Однако, Омское правительство оказалось принужденным потушить эти преступные случаи: не было достаточно сил, чтобы резко и круто прекратить преступления чехов, а союзнические миссии закрывали на них глаза, генерал же Жанен играл общую с чехами игру. Крикливая часть русской общественности, сочувствовавшая в тайне большевикам, носила лишь маску преданности и единения с адмиралом Колчаком; эти люди давние друзья Масарика, открыто поддерживали чехов. Армия же и русское население Сибири терпеливо ждали, когда эти «доблестные» легионеры-спекулянты уберутся вон из России.

Адмирал Колчак решил положить в будущем конец этому вопиющему безобразию. Он сдерживал себя до того времени, когда можно будет всех чехов выбросить во Владивосток, чтобы там перед их посадкой на суда произвести ревизию всех их грузов. К участию в этой ревизионной комиссии намечено было привлечь и представителей от союзных миссий, которые не могли бы уклониться от этого. И тогда преступление чехов стало бы во весь свой рост. Воров и грабителей уличили бы с поличным.

Это намерение адмирала Колчака стало известно чехам, повлияло сильно на их руководителей и заставило пойти на открытое предательство. Ясно, что, чем крепче установился бы порядок в тылу, чем сильнее упрочилась бы там государственная организация, — тем неотвратимее была бы расплата для преступных чешских элементов. Данные же были на лицо, что усиление государственности и порядка в Сибири, несмотря на все препятствия и трудности, шло верными шагами вперед. И виделся день освобождения, когда русская национальная мощь окрепнет в тылу, даст усиление боевому фронту и очистит всю Россию от разной преступной мерзости.

Вот тогда-то и состоялось тайное соглашение между чешскими руководителями, так называемым чешским национальным комитетом, я русскими полу-большевиками, оставшимися тогда в Сибири в виде партии эс-эров, и сумевшими захватить в свои руки такие необходимые для жизни общественные органы, как кооперативы. Это соглашение перекинулось незримыми нитями из Сибири к большевикам, в Москву.

План предательства этим комплотом, зачатым Масариком еще в Киеве осенью 1917 года, заключался в следующем: чехи будут всемерно содействовать свержению правительства адмирала Колчака и переходу власти в руки партии эс-эров (полу-большевиков), за что получат право вывоза всех своих грузов и ценностей, награбленных на Волге, на Урале и в Сибири. Такова основа соглашения. Рука руку моет…

Все это в то время проделывалось, понятно, в глубокой тайне; тогда мы не могли установить деталей и времени этого дьявольского плана, мы только угадывали его; лишь перед немногими государственными людьми тогдашней России ясно вырисовывалась нависшая смертельная опасность от «братцев»-чехов. Теперь, post factum, это ясно каждому, кто возьмет на себя труд познакомиться с событиями, происходившими в далекой Сибири в годы 1918–1920, кто отнесется к этим событиям объективно и добросовестно.

Объяснение сродства и той близости, что установились между чешскими политиканами и русскими полу-большевиками, мы находим и в книгах Масарика, и Бенеша. Последний указывает и на истоки этой дружбы висельников. Вот, что пишет он[29]:

«Пребывание в Париже привело меня в круг русских революционеров 1905 года, которые произвели на меня глубокое впечатление. В годы 1900 и 1907 я вращался в обществе этих революционеров и был членом их союза. По возвращении в Прагу, я оставался в связи с ними.»

В сущности, полное соглашение между русскими полу-большевиками и чехами установилось давно, с первых дней революции, с марта 1917 года. С той поры велась и общая их разрушительная работа, направленная во вред России. Обе стороны боялись, что отечество наше встанет из революционных обломков и протянет руку Германии, протянет крепко, честно и напрочно, по-русски.

Бенеш, стоявший все время мировой войны у самого котла большой чешской интриги, отмечает[30], какой страх царил во Франции в правительственных и общественных кругах в конце 1917 года и в начале 1918, — что Германия приложит все силы к соглашению и соединению с «новой Россией», т. е. с той, которая должна была образоваться тогда же, после большевиков, на место царской России, рухнувшей в обломках революции. И дальше: какое облегчение испытывал Париж, когда его опасения не оправдались!..