Честь Афродиты

Ехали молча. Да и о чём говорить? Хотя вопросы у меня были, к Григорию Михайловичу Пастухову в основном. Например. Как это у нас с ним так ловко получается, что до сих пор мы живы? Дважды покушения избежали, от облавы ушли, заложника освободили и… И с местными ментами контакт нашли, и главному милицейскому начальнику соли на хвост насыпали, и с местным авторитетом… тут я покосился на бритую голову водителя, вспомнил, как толстый авторитет Марго нежно обнимал, грубую кочку, на которой меня к потолку в машине подбросило, подумал и, как с экрана ПК, удалил последнюю зап… эээ… мысль. Лучше думать о Марго. О Марго мне думать приятнее. И хорошо, что я с Марго здесь познакомился, и с КолаНиколой… Столько событий. Один только женский труп в гостинице чего стоит, стрельбы сколько, взрывов, ручка-шприц, колосники с яхтой, бабка с палёной водкой и – надёжные бронежилеты. Ну, с бронежилетами это Михаил Трубач, умница, догадался. Это надо признать! А я ещё – дурак! – не хотел. Чуть в бутылку не полез тогда, геройствовал при Марго. Молодец Трубач, уговорил! Он вообще – с Олегом – хорошие парни, не то что Николай. Да и тот, если отбросить его известное отношение к Марго, ничего себе человек, тоже толковый. И всё же, о Николае думать не хотелось… Мысленно я вернулся к последнему счастливому обстоятельству, к бронежилетам. Да!

Пусть они и старые, и второго поколения, и тяжёлые, но дядю Гришу спасли? Спасли. Не пропустили пули? Не пропустили. Правда синяки с кулак оставили. Это жаль. Дядю Гришу жалко. Больно ему, наверное. Да пусть хоть такие! Жизнь спасли, и это здорово! Хорошие бронежилеты, хор-рошие. Наши! Кстати, ещё неизвестно, как повели бы себя хвалёные кевларовые? Пули бы не пропустили, это понятно, но синяки были бы гораздо больше, не с кулак, а с целую тарелку. Намного больнее бы пришлись дяде Грише. И это плохо. Но молодец, старик, жизнь мне спас. Я же выше его, значит, куда бы все выстрелы мне пришлись? Правильно, в живот и ниже пояса. А кому это, спрашивается, надо? Мне точно не надо. Короче, кроме знакомства с Марго, честно скажу, если бы я раньше, там – дурило! – в Москве, знал, куда и на какие подвиги нас здесь занесёт, ни за какие бы деньги сюда не поехал. Если уж только к Марго… или к КолеНиколе. К ним – да. Они вне «конкурса», особенно Марго. Себе-то уж в этом я могу признаться? Могу. Вот же-ж… судьба… Перед глазами проскочила вся цепочка последних событий… Брр… Меня передёрнуло.

– Замёрз? – заботливо склонился дядя Гриша. Мы с ним и Василием, сидим на заднем сиденье джипа. Водитель – бритая голова, и заложник впереди. Водитель склонил голову к открытому окну… Ага, брезгует водила, чистым воздухом дышит, подумал я, а мы нет. Мы на работе. Мы привычные.

– Нет, – отвечаю, – не замёрз.

– Всё прошло. Расслабься, сынок. Это нервы. Успокойся. – Морщась на избитую грудь, старик осторожно обнимает меня. – Половину дела мы с тобой сделали…

Половину?! Как половину? Я чуть не завис над сиденьем… опять на кочке на какой-то подбросило…

– Так это не всё? – спросил я.

Кривясь от боли в груди, дядя Гриша посмотрел на меня внимательно, довольно неопределённо ответил…

– Есть ещё кое-какие вопросы.

Я смотрел на него во все глаза… Не говорит планы, стратег, не открывает… Бережёт мою психику дед, понятно. Ладно, пусть так.

– А куда мы сейчас едем? – спрашиваю. – Опять на конспиративную квартиру? Теперь к этому… – я головой указал на впереди мелькающий джип. Помню, мы на двух квартирах уже побывали.

– Нет, в аэропорт.

– В аэропорт?! А… – воскликнул я, и осёкся.

Но дядя Гриша понял.

– Волька, сынок, о Маргоше ты сейчас не думай, нам срочно нужно отсюда улететь, понимаешь, так надо. Заложника спасать надо, вывозить. Дело прежде всего. Долг. Ситуация резко осложнилась. Резко… Ты понимаешь?

– Понимаю.

– Вот! Заодно и чувства свои проверишь…

– А она?

– А что она? Она тоже.

– Но с ней же Николай, дядя Гриша, Николай! Как вы не понимаете?

– А что Николай? Николай есть Николай… всего лишь!

– Так ведь он её уведёт! Уведёт. Он же с ней здесь… С ней!

Дядя Гриша едва заметно улыбнулся, но ответил серьёзно.

– Понимаешь, сынок, раньше, в моё время, была хорошая песня: «Если невеста уходит к другому, то неизвестно кому повезло». Понимаешь? Неизвестно… А она даже не невеста тебе, она… она…

В этот момент нас вновь резко подбросило на очередной ухабине, и в повороте прижало к левому борту машины… Дядя Гоша схватился за грудь, а я неожиданно больно прикусил язык, неудачно рот потому что открыл, чтобы одёрнуть водителя, но… машина выкатилась на асфальтированное шоссе…

26