Честь и лукавство

Эта болтовня меня уже совершенно не занимала, но приходилось терпеть. Скорей бы уж эти маскарады закончились. Слава богу, Кэтрин собиралась с визитом куда-то еще и не стала задерживаться.

Нежным дуновением морского ветерка был для меня визит Розмари. Ее чистую душу не волновали непристойные развлечения, и беседа с ней стала настоящим отдыхом. Если бы она еще была повеселее, желать лучшей подруги было бы невозможно. Однако и она поддалась напору волны общего увлечения.

– Ты уже, конечно, знаешь, о чем думают сейчас все легкомысленные дамы вроде моей сестры? – начала она.

– Наверное, об этом невозможном маскараде?

– Да, ты представляешь, Аннабелла все-таки пошла туда, как я ни умоляла ее образумиться.

– И как ей там понравилось?

– Она в полном восторге, они с Алисой изображали каких-то жриц и имели невообразимый успех.

– Ну что же, они довольны и не попали в неприятную историю. Чего еще желать.

– Но Эмма! Они собираются туда снова, а ведь там наверняка полно всякого сброда. А вдруг их похитят или что-нибудь еще хуже?

– Они получат то, на что сами напросились, не более. Я разделяю твое беспокойство, Розмари, но мы ничего не можем поделать. Осталось всего два вечера, и маскарады прекратятся на целый год. А за год многое изменится, Аннабелла выйдет замуж и выбросит из головы все интриги и приключения.

– Надеюсь. Как жаль, что она все же узнала об этих балах, как спокойно мы, оказывается, жили раньше! Аннабелла была несносна, а сейчас сделалась просто невыносима. Ей понравилось изображать из себя полураздетую языческую жрицу, и теперь она мечтает появиться в таком наряде на новогоднем балу.

– Не стоит огорчаться. Пусть делает что хочет. У вас есть маменька, которая способна вернуть Аннабеллу на путь хотя бы внешнего добронравия.

Сама я не особенно переживала за Аннабеллу, уверенная, что она выпутается из любой истории. Кроме того, я бы с удовольствием посмотрела на эту картину – Аннабелла на балу среди почтенных матрон в какой-нибудь шкуре и цветочных гирляндах. При ее внешности наряд дикарки ее бы только украсил, а публика была бы в шоке. После этого выхода ее или запрут в монастырь как истую дщерь нераскаявшейся еще Марии Магдалины, или у ее подъезда выстроится очередь женихов, желающих украсить этой богиней свой дом. В обоих случаях поглядеть на это довольно любопытно.

Однако либо Аннабелла передумала, либо ее матери удалось на нее воздействовать, но наряд мисс Гринхауз на традиционном новогоднем балу во дворце был хотя и достаточно открыт, все же оставлял место для воображения.

Через три дня после Нового года я убедилась, что не беременна. Это немного огорчило меня, но, в общем, я была готова к продолжению выполнения своего плана.

Январь выдался на удивление сырым и ветреным, вследствие чего множество дам, и я в их числе, подхватили простуду, уложившую меня в постель почти на три недели. Эта неприятность отодвинула исполнение моих замыслов на некоторое время: насморк и кашель не лучшие наперсники любовных приключений. Граф был встревожен, но не чрезмерно – моя молодость и крепкое здоровье не вселяли опасений, что простуда перерастет в чахотку или другую серьезную болезнь, и он старался всячески ускорить мое выздоровление, имея для этого все средства – дорогие фрукты из французских теплиц, интересные книги и лучший пасечный мед из Эммерли. В свое время простуда отступила. Настала пора покинуть Лондон и устремиться навстречу весне и всему тому, что принято ждать от нее.

Пасмурным утром в начале февраля мы снова прибыли в Бат.

Глава 15

Барон Морланд был уже здесь, а вот Гринхаузы задерживались из-за болезни Розмари. Отсутствие Аннабеллы позволяло мне часто общаться с бароном, что показалось весьма приятным. Мой муж активно занимался лечением, тем более что он не слишком хорошо перенес тяготы пути, а я проводила время за чтением и беседами с молодым бароном.

Он был остроумен, изящен и не преступал границы приличий. Однако иногда он лукаво посматривал на меня, а его речи своей двусмысленностью напоминали мне манеру общения таинственного пирата. Я даже какое-то время беспокоилась – а не он ли это был и не свидетельствуют ли его намеки о том, что я узнана. Но вскоре я убедила себя, что ошиблась. Пират казался выше ростом, его голос был более бархатным, и глаза в прорезях маски показались мне светлее, чем у Морланда. Однако барон вполне мог оказаться знаком с моим таинственным незнакомцем, поскольку они, скорее всего, принадлежали к одному кругу, оба были веселы и любили поразвлечься.

Однажды я осторожно навела разговор на маскарад, и барон тут же поддержал его, явно без всяких тайных мыслей:

– Вы тоже знаете об этой моде? Ну просто какое-то наваждение. Конечно, я бывал там. Эти праздники всегда собирают много народа, но прошлые годы нельзя сравнить с нынешним сезоном. Каким-то образом толпе молодых девиц удалось узнать о возможности пофлиртовать без ущерба для репутации, и они ливнем хлынули на маскарад. А вы бывали там, графиня?