Честь Пурпурной Судьбы

Глаза собравшихся алхимиков заблестели. Ань Цзайхай нахмурил брови, но ничего не сказал. Е Фэйму сделал глубокий вдох. На его лицо вновь вернулось надменное выражение. Хлопнув по бездонной сумке рукой, он извлек алхимическую печь, ту самую печь, которую он добыл в мире Праматери Печей. Изначально белый цвет сменился на пурпурный. Пурпурное сияние печи лиловыми отблесками отражалось в глазах зрителей. Е Юньтянь взглянул на алхимическую печь и опять громко расхохотался. Он повернулся к Духу Пилюли и низко поклонился.

— Поздравляю, наставник, — с радостью в голосе сказал он, — похоже, испытание на звание Пурпурного Мастера Тиглей подарило вам нового ученика, а нам нового младшего брата. Фэйму, почему ты еще не поклонился своему новому наставнику?

Глаза Е Фэйму восторженно вспыхнули. Он сделал глубокий вдох и уже было хотел сделать шаг вперед, как внезапно заговорил Ань Цзайхай.

— Младший брат Е, — в его словах сквозил холод, — тебе не кажется, что это грубое нарушение протокола?

Короткий обмен взглядами между ними не ускользнул от оставшихся шести Пурпурных Мастеров Тиглей. Их глаза вспыхнули также быстро, как и погасли. По их лицам нельзя было понять, о чем они думают. Мастера Тиглей оказались менее искушенными в сокрытии своих эмоций. Они сразу поняли, что происходит. Цель Е Юньтяня была слишком очевидной. Большинство Мастеров Тиглей терпеть не могла Фан Му и отдавало свое предпочтение Е Фэйму. Каждый из них с интересом наблюдал за происходящим, думая при этом о своем.

Что до обычных мастеров-алхимиков, мало кто из них смекнул, что происходит. Но даже они могли уловить самые очевидные намеки. Затаив дыхание, они ждали, что же произойдет дальше. Квазипатриархи из других сект не первый год жили на свете и считались людьми весьма прозорливыми. Как они не могли понять, что происходит? Более того, они с самого начала ожидали чего-то подобного. Разумеется, они тоже с большим интересом ожидали развязки. Толстяк удивленно хлопал глазами. Он пристально посмотрел на Е Фэйму, тихо сыпя проклятиями себе под нос. На фоне разворачивающейся драмы Дух Пилюли выглядел островком спокойствия. С самого начала он не произнес ни слова. Словно он не слышал и не видел, что происходит вокруг него. Когда взгляды всех собравшихся остановились на нем, Е Юньтянь слабо улыбнулся.

— Вот как? — спросил он со странной интонацией в голосе. — Старший брат Ань, младший брат не понимает, о чем ты. Не объяснишь?

— Е Фэйму не единственный, кто ступил на вершину горы, — спокойно ответил Ань Цзайхай.

— Ах, так вот о каком нарушении протокола говорил старший брат Ань, — громко рассмеялся Е Юньтянь. — Младший брат никогда бы не допустил такого, вот только…

На полуслове его прервал внезапный грохот, доносящийся со стороны последней проекции. Грохот доносился из самого мира Заоблачных Земель. Там началось настоящее землетрясение, в эпицентре которого находилась гора Пурпурный Восток. Зрители обернулись на звук. Последующие слова Е Юньтяня потонули в оглушительном грохоте. Никто не заметил, как глаза Духа Пилюли вспыхнули небывалым светом, а его губы медленно расплылись в улыбке. В радостной, довольной улыбке.

В мире иллюзий Мэн Хао по-прежнему жил в уезде Дунлай. Когда минуло еще три года девяносто девятилетний Мэн Хао вновь вернулся на могилу наставника. Он посмотрел на надгробие, в его глазах бушевали эмоции.

— Небо и Земля — это лишь одна из остановок для всего сущего. Время лишь отмечает многие поколения проносящихся мимо странников.

На лице Мэн Хао расцвела улыбка. Жизнь была путешествием, где за каждым поворотом поджидает новый пейзаж. Путь, по которому он следует, теперь несет его отметину. Глубока эта отметина или нет — не имеет значение. Всё потому, что это был его выбор.

— Быть может, я еще не добрался до моего пути.

Он покачал головой. Возможно, в будущем он поймет какова его цель в жизни. Сейчас он не знал ответа. Раз он его не знал, то не заставит себя выбирать. Во время путешествия невозможно узнать, какие невероятные вещи ждут тебя за следующим поворотом. Именно это делает его таким невероятным.

На губах Мэн Хао появилась беззаботная улыбка. В этот момент его белые волосы вновь стали черными. Его сгорбленная под тяжестью лет спина распрямилась. Больше он не выглядел как старик, к нему вернулась энергия юности. Он сделал глубокий вдох, посмотрел на надгробие и опустился на колени в третьем земном поклоне!

Поклоне Любования Закатом!