Честь Пурпурной Судьбы

Мэн Хао с блеском в глазах смотрел на верительную бирку[1]. Он неоднократно доставал ее, просто чтобы полюбоваться. Каждый раз его сердце благоговейно замирало. Бирка черного списка алхимиков имелась у каждого мастера-алхимика в Секте. Каждому мастеру-алхимику давалась одна такая бирка, использовать ее можно было всего два раза. Эта бирка была причиной, почему все так уважали мастеров-алхимиков и почему один ее вид вселял ужас в сердца членов Подразделения Пурпурного Ци. Она была одной из причин столь высокого положения мастеров-алхимиков в сравнении с Подразделением Пурпурного Ци. Даже намек на включение в черный список алхимиков вызывал у большинства Практиков дрожь в коленях. Черный список алхимиков существовал лишь с одной целью: любой ученик Подразделения Пурпурного Ци после добавления в список больше не мог пользоваться услугами всех мастеров-алхимиков следующую сотню лет. Это правило существовало бесчисленное число лет. Подобной властью обладало только Подразделение Пилюли Востока. Из-за него мастера-алхимики пользовались невероятным уважением в Секте Пурпурной Судьбы. Поэтому никто не смел оскорблять мастеров-алхимиков. Ведь оскорбить одного мастера-алхимика, значит оскорбить их всех.

Это правило ввели в глубокой древности и за последнюю тысячу лет немногие алхимики прибегли к нему. За всё это время в списке побывало всего несколько сотен человек. Учитывая количество учеников Внутренней Секты, коих было около десяти тысяч, несколько сотен — сущие пустяки. На самом деле не факт внесения человека в черный список алхимиков, а угроза его использования была главным средством устрашения в руках мастеров-алхимиков. Ведь после второго использования бирка переставала действовать.

Став мастером-алхимиком, Мэн Хао заработал право использовать бирку, но его также попросили не злоупотреблять дарованной властью. В верительной бирке были записаны все, кто на ближайшую сотню лет были лишены услуг мастеров-алхимиков. Сейчас там находилось тринадцать человек.

Он еще какое-то время полюбовался верительной биркой, а потом убрал ее прочь. После небольшой паузы он достал нефритовую табличку, записал туда сообщение и потом сжег ее. В мгновение ока она исчезла. Довольно скоро снаружи Пещеры Бессмертного послышался голос. Взмахом пальца он отворил дверь в пещеру. В проеме появилась симпатичная девушка лет восемнадцати-девятнадцати. Она тут же наморщила нос из-за запаха гари в пещере.

— Алхимик Фан, — улыбнулась она, — весь вчерашний день меня не покидало странно ощущение: я все гадала, когда же ты позовешь меня заменить твою алхимическую печь…

Она достала новую алхимическую печь из бездонной сумки и с улыбкой протянула Мэн Хао. Девушку звали Линь Жуй, она отвечала за обеспечением мастеров-алхимиков всем необходимым. Ее Культивация была невысокой, но по слухам, один из членов ее Клана являлся Пурпурным Мастером Тиглей. К тому же из-за ее приятного нрава она нравилась многим мастерам-алхимикам. Будучи в ответе за обеспечение мастеров-алхимиков, именно она последние два месяца сорок шесть раз приносила Мэн Хао новую алхимическую печь. Сегодняшняя печь была сорок седьмой по счету.

Мэн Хао смущенно прочистил горло. Он взял алхимическую печь вместе с нефритовой табличкой. От мастеров-алхимиков не требовали деньги за печи, целебные травы и формулы. Секта предоставляла все необходимое, но это не значит, что она делала это бесплатно. Все получаемые предметы давались в долг. Для погашения долга требовалось предоставить Секте компенсацию в виде целебных пилюль.

— Сколько я должен? — спросил он, хмуро взглянув на нефритовую табличку.

— Вместе с сегодняшней печью ты должен Секте 6,757 пилюль Конденсации Ци, — она подмигнула ему и рассмеялась, прикрыв ладошкой рот, а потом примирительно добавила: — Это пустяки. Ты не так уж и много задолжал. Я как-то видела долг в 1,730,000 пилюль. Столько… за всю жизнь не изготовить…

От такого астрономического долга Мэн Хао пораженно застыл, а потом натянуто улыбнулся и со вздохом покачал головой. Он внес информацию в свою нефритовую табличку, после чего вернул оригинал девушке.

— Алхимик Фан, просто продолжай упорно работать. Эмм… я знаю, что День уплаты пилюль уже прошел, как думаешь, сможешь дать немного в качестве задатка? Тогда мне будет гораздо проще всё это объяснить, — Линь Жуй с улыбкой обвела взглядом покрытую гарью пещеру.

Ее улыбка была подобна распустившемуся цветку, не удивительно, что мастера-алхимики в ней души не чаяли. Поскольку Мэн Хао являлся самым молодым мастером-алхимиком, при каждой их встрече она всегда игриво над ним подтрунивала. Похоже ей очень нравилось заставлять Фан Му краснеть от смущения.