Честь семьи Лоренцони

Но ведь третьего письма так и не последовало! Брунетти принялся перебирать груду бумаг у себя на столе, ища отчет с места преступления, сделанный полицией Беллуно. Он снова перечитал первые абзацы: по их словам, тело было едва прикрыто слоем земли всего в несколько сантиметров толщиной, что послужило одной из причин того, что труп стал легкой добычей для полевых грызунов. Заглянув в конец отчета, где находился конверт со снимками останков, Брунетти вытащил те, которые были сделаны непосредственно на месте преступления, и разложил их на столе.

Да, так оно и было: останки лежали практически на поверхности земли. На некоторых фотографиях он увидел то, что, по его представлению, напоминало обломки костей, торчавшие прямо из травы, рядом с бороздой, в той части, где поле еще не было вспахано. Да, похоже, злоумышленники торопились, закапывая свою жертву; будто их вовсе не беспокоило, что тело смогут запросто обнаружить.

И кольцо. Кольцо… Надо полагать, что Роберто, как и его подружка, подумал сначала, что их хотят ограбить, и спрятал его в карман, а потом забыл о нем. Теперь об обстоятельствах похищения Роберто и его смерти можно было только догадываться.

Его размышления были прерваны внезапным вторжением Вьянелло; тот буквально ворвался в его кабинет, запыхавшись оттого, что бежал вверх по лестнице.

– Что? Что случилось?

– Ло… Лоренцони… – задыхаясь, выговорил тот.

– Что?

– Он только что убил своего племянника.

22

Вьянелло был сам не свой; казалось, будто страшная новость потрясла его до глубины души. Какое-то время он не мог вымолвить ни слова; только охал и пыхтел, держась за дверной косяк, и, опустив голову, старался перевести дух. Отдышавшись, он продолжал:

– К нам только что поступил звонок.

– Кто звонил?

– Он сам. Лоренцони.

– Что произошло?

– Не знаю. Он разговаривал с Орсони. Сказал ему, что мальчишка напал на него и ему пришлось защищаться.

– Что-нибудь еще? – спросил Брунетти, быстро поднимаясь из-за стола и выскакивая в коридор. Они с Вьянелло устремились к входной двери и дальше – к полицейским катерам. Брунетти поднял руку, чтобы привлечь внимание охранника.

– Где Бонсуан? – закричал он. Услышав его встревоженный голос, несколько голов, как по команде, повернулись в его сторону.

– На улице, сэр.

– Я только что ему позвонил, – сказал Вьянелло, поравнявшись с Брунетти.

– Расскажи мне все, что тебе известно, – потребовал Брунетти, рывком распахивая стеклянную дверь.

Кивнув Бонсуану, Брунетти прыгнул в уже ожидавший его катер и повернулся, чтобы помочь Вьянелло забраться на судно, которое уже тронулось с места.

– Так что там еще? – настойчиво повторил Брунетти.

– Ничего. Больше он ничего не сказал.

– Как он на него напал? Что у него было в руках? – Брунетти возвысил голос, силясь перекричать рев мотора.

– Не знаю, сэр.

– А что, Орсони не догадался спросить? – разозлился Брунетти, срывая свой гнев на несчастном Вьянелло.

– Он сказал, что не успел. Что тот положил трубку. Просто сообщил о случившемся, и все. Сразу же положил трубку.

Брунетти нетерпеливо постукивал ладонью по борту катера, и тот, будто бы подчинившись ему, вышел в открытые воды Бачино и пересек кильватерную волну вблизи от кормы водного такси. Мотор взревел, катер сорвался с места, и под оглушительный вой полицейской сирены они помчались по Большому каналу, пока наконец не добрались до частной пристани палаццо Лоренцони.

Ворота пристани были открыты, но на причале не было никого видно. Вьянелло первым выпрыгнул из катера, но оступился на верхней ступеньке причала и, соскользнув на нижнюю ступеньку, провалился в воду чуть ли не по колено. Едва ли обратив на это внимание, он повернулся и, протянув руку Брунетти, помог ему быстро выбраться из катера; тот, поднапрягшись, вспрыгнул на верхнюю ступеньку, и они стремглав припустились к главному входу и через открытую дверь – направо, к освещенной лестнице, ведущей на второй этаж. Наверху их уже ждала горничная, знакомая Брунетти еще с прошлого раза. Бледная как смерть, она застыла в немом ужасе, согнувшись и охватив себя руками, будто у нее нестерпимо болел живот.

– Где он? – выпалил Брунетти.

Горничная молча показала рукой на другую лестницу в конце коридора. Брунетти и Вьянелло бросились по коридору и взбежали по лестнице. На первой площадке они остановились и прислушались: ничего не услышав, они поднялись еще на один марш и уже на самом верху услышали едва различимый звук, похожий на мужской голос. Голос доносился из-за двери, расположенной с левой стороны площадки.

Брунетти прошел прямо в комнату. Граф Лоренцони сидел подле своей жены, держа ее тоненькую ручку обеими руками, и что-то тихо ей говорил. Со стороны могло показаться, будто это обычная мирная сцена семейной жизни: пожилой человек, сидя рядом с женой, о чем-то мирно с ней беседует и держит ее за руку. Но когда они опустили глаза, то увидели, что его брюки по колени, равно как и туфли, пропитаны кровью; кровью были забрызганы его руки и манжеты рубашки.

– Боже правый, – прошептал Вьянелло.

Граф поднял глаза, посмотрел на полицейских, потом перевел взгляд на жену.