Честь семьи Прицци

Чувствуя, как пот струится по рукам и бедрам, Айрин выгораживала Чарли, потому что понимала, что ее собственная судьба уже решена.

— Чарли хороший человек, он бережет свою честь, — произнес дон Коррадо и вздохнул. — Что ж, дитя мое, у вас пять дней, чтобы вернуть мне триста тысяч плюс пятьдесят процентов штрафных. Достанет ли вам этого времени? — заботливо поинтересовался он.

— Да, да! — с облегчением воскликнула Айрин. — Пять дней. Пятьсот сорок тысяч.

Чарли забрал ее в шесть часов из отеля «Пик», и они поехали ужинать на Манхэттен.

— Чарли, давай сегодня ради разнообразия не поедем в итальянский ресторан, — попросила Айрин.

— Ладно. А ты знаешь хороший польский ресторан?

— Мне нужно завтра смотаться в Лос–Анджелес.

— Зачем?

— Я должна уладить вопросы по аренде офиса и забрать кое–что сюда.

— О’кей. Завтра я все равно буду весь день на Лонг–Айленде с Филарджи.

— Как он там?

— Ноет. Что хотел дон Коррадо?

— Да так, познакомиться, сказать слова приветствия.

— Вот здорово! Даже не верится. Он оказал тебе большую честь, тем более что ты не сицилийка. Так куда мы едем?

— Я что–то не очень голодна.

— Давай сначала съездим в кино, а там ты и проголодаешься.

— Хорошо. Но проголодаться я, наверное, не успею.

С утра Чарли отвез Айрин в аэропорт. Прежде он собственноручно выписал ей билет первого класса туда и обратно, накануне разжившись пачкой чистых бланков в офисе у Эда Прицци. Когда они приехали, времени осталось только купить газеты. Сидя в самолете, Айрин развернула первую и прочла заголовок: «Убийство жены капитана полиции: расследование затягивается». Ниже помещались фотография женщины, лежащей на полицейских носилках, и снимок полицейского в форме. «Полиция сообщает, — говорилось в заметке, — что пока нет ни одной версии убийства жены капитана Мартина В. Калхейна, начальника отдела по борьбе с организованной преступностью. В понедельник миссис Калхейн была найдена мертвой в одном из номеров на сорок первом этаже отеля «Вангард» в Нью–Йорке. Женщина, проживающая в номере, обнаружила ее распростертой поверх тела Юджина Громли, сорока шести лет, профессионального телохранителя. В коридоре валялась надувная резиновая кукла–младенец. Полиция пока не дает никаких объяснений. Миссис Элиот Шенкер, постоялица отеля, сказала: «Это ужасно. Их обоих убили выстрелами в лицо». Миссис Шенкер обнаружила тела, вернувшись после дневного спектакля в одном из бродвейских театров. Капитан Калхейн немедленно выехал на место преступления. По его словам, миссис Калхейн намеревалась посетить благотворительный аукцион, который проводился в саду на сорок третьем, верхнем, этаже отеля».

Айрин сложила газету. Какого черта эта тупая сука вместо сорок третьего нажала сорок первый? Проклятье! Она откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. И ведь это жена не простого копа, а копа, который ловит гангстеров. Неприятностей теперь не оберешься! Айрин снова развернула газету с чувством, что в заметке чего–то недостает. Вот только чего? И вдруг ее осенило: Филарджи! Уже три дня, как пропал известный банкир, а об этом до сих пор нигде ни слова! Ей сразу захотелось сделать в Лос–Анджелесе пересадку и рвануть прямиком в Гонконг.

Когда Чарли приехал в офис, на автоответчике его ждало сообщение Амалии с просьбой перезвонить.

— Привет, Амалия!

— Он приглашает тебя сегодня на обед, Чарли.

— Спасибо, я очень рад, — ответил Чарли, хотя совсем не обрадовался. Он годами не видел дона Коррадо, и вдруг тот стал что ни день зазывать его к себе, и каждый разговор давался ему все труднее.

— В два часа, идет?

— Конечно. Хорошо, Амалия.

В аэропорту Айрин взяла такси и поехала в отель «Беверли Уилшер», а оттуда пошла к себе в офис. Сообщений на автоответчике не было. Она подняла жалюзи, впуская в окно сверкающий солнечный день. Какого черта она прозябает в Бруклине, если здесь, где всегда тепло и светит солнце, у нее шикарный дом? Когда–нибудь она узнает, что же такое любовь, а когда узнает, засунет ее в задницу парню, который все это придумал. Такие передряги ее еще не накрывали. Крупнейший гангстер в Америке требует с нее денег. Полиция Нью–Йорка ищет ее, точно она рассадник бубонной чумы. Если ее поймают, ей конец. Юристы Прицци не смогут ей помочь. И все из–за этой ерунды под названием «любовь». Она бросила свой солидный и несложный бизнес, шикарный дом в местности с самым здоровым климатом на земле, пожертвовав всем ради любви. Айрин скучала по Маркси. Пусть он был неисправимый лентяй, но с ним было спокойно и надежно. Они хорошо ладили. А теперь на ней долг в пятьсот сорок тысяч, которые она должна выплатить одному из богатейших людей страны. И почему? Потому что иначе он прикажет ее убить. Копы хотят ее убить, и плохие парни тоже. Плюс она теряет контракт на сто тысяч. Итого шестьсот сорок кусков. О боже!