Честь снайпера

Добравшись до дороги, ведущей из города, Боб без малейшей мысли о конечной точке притопил педаль, несясь так быстро, как было возможно — дорога была практически пустая — и ограничивая скорость лишь вследствие необходимости избегать разнообразных раскопок на дороге, постоянных ремонтов и изредка попадающихся медленных грузовиков.

Он вёл машину и думал, думал, думал… Но не о том, кто пытался убить его — хоть и пытался, но мысли его постоянно стекали в иное русло — нескладность в вопросе выстрела по Грёдлю. Следовало признать, что Людмила промахнулась.

Дело было в расстоянии. Если она целилась по мосту, то наилучшим местом для выстрела (и единственным местом) был тот высокий холм к юго-востоку — тот, поросший более светлой растительностью. Это располагало её в пятистах ярдах. В наше время, имей она весь день и винтовку по своему выбору, возможность пострелять и оценить попадания — она добилась бы цели. Но не в разгаре войны. У неё был только выстрел, что называется, «с холодного ствола». Единственные винтовки, что были ей доступны — да и то он не знал, добралась ли она до них — это Маузер K98k или Мосин 91 без оптики, а с такими аппаратами выстрел с холодного ствола на пятьсот ярдов — чертовски трудное дело.

Боб понял, что произошло. Они заманили Людмилу, зная, что она рискнёт сделать дальний, невозможный выстрел и отдаст жизнь за этот шанс — один на миллион — и выдаст себя. Это был план Грёдля, его игра.

Они использовали честь снайпера против снайпера.

Стоит ли теперь кипятиться об этом? С тех пор семьдесят лет прошло. Так почему же он опять стал прежним Бобом? Почему его вновь обуяла лихорадка убийства?

* * *

Рейли расположилась на задних сиденьях такси, везшего её в Ивано-Франковск. Она, так же, как и Боб, погрузилась в мысли, но приходила лишь к новым и новым вопросам.

Тут в её сумочке зазвонил телефон. Она схватила его и ответила:

— Суэггер?

— Суэггер? Какой, к чертям, Суэггер?

Это был Марти, редактор иностранного раздела «Вашингтон Пост», звонивший из своего офиса на Пятнадцатой улице.

— Прости, Марти, я ожидала звонка от друга.

— Сколько у вас там времени?

— Около трёх ночи.

— Долго не спишь. Тут восемь. Но я рад, что не разбудил. К завтрашней вечерней редактуре нам нужен обзор для сайта.

— Что? — переспросила Рейли, в мыслях имея то же, что и любой иной репортёр в таких ситуациях: «Вот дерьмо-то…»

— Помнишь Стрельникова? Ты брала у него интервью. Путин только что назначил его министром торговли.

Она знала, что Стрельников был крайне правым, националистом, которого боялась и ненавидела так называемая «либеральная» фракция Москвы. Миллиардер, решивший пойти в политику — вроде как русский Майкл Блумберг. Однако, этот пост для него был на удивление ничтожен, так что этого шага никто не понимал.

— Дашь нам всякое про Стрельникова? Кто он, откуда он, что делает и всё такое, что ты знаешь?

— Конечно. Я сейчас в дороге, но скоро приеду и перешлю файл через пару часов.

Она была втайне довольна. Лучшее средство от нервозности — это работа. Теперь она могла похоронить себя в безнадёжно абсурдном Стрельникове — миллиардере, позёре и мошеннике, одном из тех странных, богатых людей, которых все репортёры ненавидели за то, что им позволялось делать реальностью свой нарциссизм силой долларов. Это отвлекло её от исчезновения Боба.

* * *

Суэггер ехал всю ночь до тех пор, пока солнце не показалось над горизонтом, затем набрал номер.

— Да?

— Суэггер Стронскому.

Телефон замолчал. Спустя пять минут он позвонил.

— Что случилось? — спросил Стронский.

Боб объяснил ситуацию.

— Избавься от машины, — сказал Стронский. У них есть номера, машину они ищут. Скинь в деревне и садись на первый автобус из города. Машина — это смерть, но ты будешь в порядке, если отделишься от неё.

— Ты думаешь, что эти парни зарядили полицию, и теперь копы ищут машину?

— Это Украина, друг. Всё возможно.

— Ладно, понял.

— Я организую тебе отход. Тебе нужно убираться оттуда, Суэггер. Как в прошлый раз.

— Но, как и в прошлый раз, мне тут ещё нужно кое-что сделать. Мне нужно вернуться в Яремче и осмотреться. Сможешь подобрать меня там?

— Буду работать над этим. Но не шляйся, как дурак. За тобой серьёзные люди идут.

— Кто же? — спросил Боб, думая. Бандиты? Полиция? Наёмники олигархов?

— Я слышал, что один деятель набрал пять-шесть бойцов для выездной работы. Проверил это дело через полицейские источники, так вот: эта группа отбыла на Украину с большими чемоданами.

— Кто? — спросил Суэггер.

— Тебе это понравится. Я знаю, на кого этот деятель работает. И знаю, кто его контролирует и кто ему платит.

— Кто?

— Американцы.

Глава 30

Новая дислокация боевой группы фон Дрелле

Окраина Станислава

Середина июля 1944 года

— Меня беспокоит не сама война, — сказал Вилли Бобер. — Не перспектива смерти или увечий и не жизнь в русском лагере для военнопленных за полярным кругом. Это всё ерунда. Меня беспокоят сортиры.

— Война, определённо, была бы куда как забавнее без сортиров, — ответил фон Дрелле.