Честь снайпера

— От твоего взгляда не укрылось, что является моим величайшим даром и в то же время моим величайшим проклятием. Да, не скрою, я одарен. Поскольку я обладал умом, но не физической силой, Бак отрядил меня помощником к своему начальнику разведки. Это был сотрудник НКВД, профессионал высокого класса, и я многому у него научился. В то же время оказалось, что у меня «чутье» к этому ремеслу. Моя семья занималась торговлей пушниной. Мы не ловили зверя, не продавали меха, мы были посредниками, вели дело так, чтобы обе стороны не догадывались о существовании друг друга. Поверь, в этом деле нужно владеть искусством обмана, мгновенной реакцией, умением быстро анализировать факты, но в первую очередь необходимо правильно выбирать время. Одним словом, идеальная подготовка для разведчика, а я быстро учусь. Так получилось, что вскоре этот офицер госбезопасности был убит во время налета на мост. Но к этому времени я уже успел проявить себя, и Бак назначил меня новым главой разведки. Но если ты заглянешь вглубь, ты увидишь не сотрудника НКВД, а перепуганного еврея.

— Пожалуй, в твой рассказ можно поверить, — задумчиво промолвила Петрова. — Он достаточно безумный, чтобы быть правдой. Мало кому пришло бы в голову придумать такое.

— Я стараюсь помочь. Сделать свое маленькое дело, только и всего.

Мила бросила пистолет ему под ноги, но он не стал его поднимать.

— Ну хорошо, — сказала она, — примени свой «дар», которым ты якобы обладаешь. Произведи на меня впечатление своей проницательностью.

— Из последних донесений разведки Красной армии мне известно, что засаду на нас, скорее всего, устроил так называемый полицейский батальон в составе тринадцатой горной дивизии СС, известный как «Ятаган». Специалисты по борьбе с партизанами, особенно в горах и лесах. Заправляет ими чудовище по имени Салид, араб, который овладел этим ремеслом, сбрасывая голых евреев в противотанковые рвы, в составе некоего подразделения под названием особая группа «Д». В свое время мы ломали голову над тем, что это может означать, и теперь я наконец все понял. Полицейский батальон оказался здесь не случайно. Его перебросили неделю назад. Специально для того, чтобы уничтожить тебя. Из чего следует, что немцы узнали о твоем появлении еще до того, как о нем узнал Бак.

— До того, как о нем узнала я сама.

— Да. А откуда немцы могли узнать о твоем появлении, если здесь этого не знал никто, в том числе Бак и я? Недаром они поручили устроить засаду подразделению, обладающему специальной подготовкой. Местным болванам это не доверили.

Петрова знала ответ. Просто она не могла произнести его вслух.

За нее это сделал Учитель.

— Тебя предали в Москве.

— Это я уже сама поняла.

— Да, и это означает, говоря по-простому, что на самом высоком уровне один из них работает на немцев. И этот человек, кем бы он ни был, знал, что кровавый палач Гредель является любимчиком Гитлера, посему Гитлер потребует оберегать Гределя любой ценой. Что в конечном счете привело к этой изощренной засаде, целью которой был не Бак, который сам по себе мало кого интересует, а ты.

— Кажется, я уже давно подозревала все это, — пробормотала Петрова.

— Возможно. Но задумывалась ли ты о том, что твое спасение создало для предателя смертельную угрозу? Ты являешься живым свидетельством того, что он существует, а искать его предстоит в очень узком кругу. То есть немцы предпримут титанические усилия по твоей поимке. Ты нужна им живой, чтобы можно было отправить тебя в Берлин, поработать над тобой и выяснить, с кем ты успела поделиться своими подозрениями. Ты теперь враг рейха номер один. Но и это еще не все. Дальше будет только хуже. Ты также враг номер один для предателя. Он воспользуется своей властью, чтобы уничтожить тебя с другого конца. За тобой начнут охоту НКВД и СМЕРШ.

— О Господи… — пробормотала Мила.

— Теперь, когда обе стороны решительно нацелились покончить с тобой, ты видишь, что, несмотря на молодой возраст, добилась впечатляющего достижения.

— Что ты имеешь в виду?

— Тебе удалось настроить против себя два самых жестоких режима на земле. За тобой развернули смертельную охоту. Твое уничтожение стало вопросом государственной важности. Для этого нужен талант.

Глава 21

Ивано-Франковск

Наши дни

Синяк на ноге так и не появился. Однако на следующее утро она объявила о том, что ей нужен выходной. Тупая боль растеклась от щиколотки через колено до стального шарнира в бедре, что шарниру, по-видимому, не понравилось, и он также разболелся. Боб принял шесть таблеток ибупрофена, и у него закружилась голова. Однако сегодня не требовалось бегать по горам. Боб встретил Рейли в вестибюле гостиницы главным, самым неотложным вопросом.

— Ты точно не хочешь, чтобы я отвез тебя на вокзал и посадил на первый же поезд до Москвы? — спросил он. — Возможно, мы в опасности.

— Нет, и думать об этом нечего. Это мой материал, я им занимаюсь, и я доведу его до конца. Теперь он становится еще более интересным. С чем таким он может быть связан, что по истечении семидесяти лет это по-прежнему имеет значение?