Честь твоего врага

— Есть магия за пределами того, что мы сейчас используем. За пределами того, что ты найдешь в книгах. Та магия, которой тебя не научит ни один учитель. Потому что те, кто решается вступить за край земли, уже не интересуются делами живущих. Я неверно выразился: это даже не магия, это магии. Разные, совершенно разные пути в бесконечности. Из того, что сейчас ты можешь хотя бы понять, представить, пусть и не поверить, приведу несколько примеров... Магия мертвых, когда маг решает встать выше смерти. Когда он может по своей воле не только уходить за Хагон, но и возвращаться обратно, плюя на Лодочника. Приводя с собой из-за реки мертвых, чтобы они служили ему.

— Но зомби не существуют, это всего лишь сказки, которые придумывают, чтобы попугать на ночь малышей. Вы сами говорили мне это, — слабо попытался возразить Виктор, вновь берясь за бокал. Сейчас он уже желал напиться посильнее, чтобы не воспринимать слова учителя серьезно.

— Зомби не существуют только потому, что ни один маг за последние столетия не становился на этот путь. А те, кто становился, были уничтожены, быстро и беспощадно. Есть особый зов магов, знак, который посылается только тем, кто остановился у горизонта и не решился идти дальше. Это противоречит всему, что я требовал от тебя до этого, но когда-нибудь тебе придется остановиться, иначе тебя остановят. И когда ты остановишься, то тоже поймешь, почему дальше идти нельзя. Не только нельзя идти самому, но нельзя и пускать за горизонт никого, даже своих друзей. Тогда и ты будешь знать этот знак и без раздумий сокрушать любого, кто на это решится.

Существует магия звезд, когда маг одним мановением руки может сносить с лица земли целые города и даже королевства. Не спрашивай меня, я понятия не имею, как это возможно и откуда маг возьмет энергию. Ведь я же остановился у края пропасти... Но я знаю, что это возможно, вот и все. Потому что я стою на этом краю, не делая шаг в бездну, но это не мешает мне наблюдать за ней. Наблюдать и делать выводы.

Существует магия снов, позволяющая сделать сон тысяч людей настолько реальным, что все их ночные кошмары выходят на поверхность и начинают уничтожать все в нашей реальности. И эта внешне безобидная магия может привести таких чудовищ в этот мир, которых хотя бы только увидеть не заслуживает даже самый отъявленный негодяй. Это тот путь, на который чуть было не ступил я, когда подошел к краю. Ведь сны бывают и хорошие, и мне очень хотелось, чтобы некоторые из них стали реальностью.

Существует и другая магия снов, которая позволяет магу управлять сном людей, делать так, что человек не может отличить сон от яви, дает возможность убивать прямо во сне, насылая на человека кошмары, лечить, навевая спокойные сны во время полуденной дремы. Я даже не уверен, что некоторые выбравшие этот путь не живут где-то рядом с нами, настолько тонкое это искусство и настолько трудно это заметить. Но оно так же крайне опасно, потому что рвет грань нашей реальности. А последствия этого непредсказуемы. Маг же всегда должен думать не только о действии и его явных результатах, но и о возможных последствиях, пусть даже они никак внешне не связаны с самим действием.

Все эти вещи существуют так же, как и многое, многое другое. Порой мне кажется, что дорога наша только и начинается, когда мы подходим к этой бездне. Что там? За ней, в дымке есть развилка без указателей и дорожных камней, за которой такое множество путей, что, будь даже каждый человек на этой земле великим магом, все равно, как только мы пойдем туда, то никогда больше не встретимся.

— И что же мне делать, учитель? Что мне делать с этим знанием?

— Пока — ничего. — З'Вентус расслабился и откинулся на спинку кресла. Улыбка вновь вернулась на его лицо. — Пока у тебя еще столетия впереди, прежде чем ты выйдешь к этой развилке. Живи, учись радоваться тому, что дает тебе эта жизнь. Победам, поражениям. Радуйся тому, что твои друзья живы, радуйся тому, что ты не разучился чувствовать боль их потери. Тому, что ты смотришь на женщину, а не сквозь нее. Тому, что этот напиток все еще имеет для тебя вкус.

Старик приподнял свой бокал в последний раз и разом допил его содержимое.

Скользкий уходил на восток. Он оставил своих нанимателей в тот самый момент, когда понял, что их поражение — только вопрос времени. Осада Ледера пока еще не была снята, но голодные и потерявшие боевой дух хуты, осаждающие цитадель города, были сейчас в значительно худшей ситуации, чем ее защитники.

Младший принц крутился со своим отрядом где-то неподалеку, не давая захватчикам почувствовать себя в безопасности нигде. Дезертиров с каждым днем становилось все больше.

До провинции уже доносились слухи, что при Шале король полностью разгромил основную армию иноземцев. И Скользкому было нетрудно догадаться, куда теперь будут направлены взгляд монарха и мечи его гвардейцев.