Честь твоего врага

Что же, он глубоко сожалел, что очередная великолепная возможность разрушить королевство не была использована в полной мере. Хотя после этого лета королю еще хватит забот на много лет вперед — весь юго-восток обезлюдел и лежал в руинах.

Скользкий вдоволь позабавился за последние годы, и теперь ему хотелось побыть от границ этого королевства подальше — на всякий случай. Очень уж много дворянских семей имело к нему личные счеты.

Пока он думал пробраться в Поцерон, незаметна проскочив мимо кочевников, а потом, по его замыслам, двигаться в сторону таинственных северных территорий.

Замыслы могли и поменяться — это целиком зависело от того, кто окажется его новым нанимателем и насколько интересную работу он предложит. Интересную для Скользкого.

Не так далеко от башни, в которой накачивали себя бренди два мага, в одной из комнат королевских покоев горела одинокая свеча. Грегор, неспособный справиться со своими мыслями, смотрел на подрагивающее пламя. На пламя, которое должно было успокаивать, глушить воспоминания, отвлекать от повседневных забот и заставлять чувства скользить по поверхности, не задевая глубины сознания. Но сегодня не справлялось со своим предназначением.

— Люблю тебя, Анна, — шепнул он, думая, что его единственная давно спит.

Она действительно спала. Однако звук голоса принца заставил девушку пошевелиться, перевернуться на другой бок и прижаться к его руке.

— Чудесный сон... Всегда буду с тобой, любимый, — пробормотала она, так и не проснувшись.

Мастер Урцил думал в одиночестве.

Стоя на самой высокой скале Бухты Туманов, он медленно оглядывал окрестности, переводя взгляд с одного места на другое, с прибрежных скал на окружающий бухту лес, с узкого входа в бухту на обгорелые остатки того, что недавно было причалом.

Просьба короля, которую скорее надлежало расценивать как приказ, была проста — восстановить порт и одновременно несокрушимый форт на месте когда-то потерянной для королевства бухты. Чтобы купцы могли с прибылью и без опасения за свои товары использовать ее как базу для морской торговли.

Мастер Урцил разглядывал окрестности, но видел их не такими, как их увидел бы обычный человек. Если бы кто-нибудь смог посмотреть на Бухту Туманов взглядом архитектора, он бы решил, что это магия.

В мыслях мастера вокруг бухты уже высились башни и стены несокрушимого форта, одинаково хорошо защищенного как с моря, так и с суши. В бухту заходили большие торговые шхуны, за которыми внимательно наблюдали глаза стражников с расположенных на башнях сторожевых постов.

Это и была магия, как думал архитектор. С каждым годом приближаясь к старости, он все больше убеждался в том, что его ремесло — магия всех магий. Ремесло, превращающее смутные образы, возникающие в его голове, в творения из твердого камня. Творения, которые, в отличие от эфемерных созданий магов, не распыляются под дуновением ветерка и не исчезают под песками времени.

Вдоль берега уже ходили мастера, делающие предварительные замеры и пытающиеся прикинуть, сколько камня и глины им понадобится, чтобы воплотить в жизнь задумки Урцила.

Сам мастер продолжал представлять себе будущий форт. Наконец он понял, чего не хватает на картине, уже сложившейся в его голове. И на магическом образе, который был виден ему одному, над всеми стенами и башнями форта поднялась еще одна башня. Башня всех башен. Маяк Бухты Туманов.

Москва — Алматы — Киев — Красноярск, 2005