Честь виконта

– Кто-то неплохо знал их всех, если уж усматривать связь, – сказал отец Демаре. – В таком случае последнее из известных мне, коль скоро это вам понятно. «Не уйдет от тьмы; отрасли его иссушит пламя и дуновением уст своих увлечет его». Я проверил, это действительно из книги Иова. Тут пламя увлекает одним дуновением, и мне видится в том некоторая странность. В Библии много говорится об огне, и есть еще цитаты вроде тех, что были раньше. О том, как огонь пожрет грешника. Но тут говорится о дуновении, не о казни, о том, что пламя увлечет…

– Увлечет, и грешник пойдет сам, – словно камень, уронил Сезар.

Внезапно кое-что встало на свои места, а жаркий день повеял осенней прохладой. Пожарные сказали, что дверь кабинета Жюльена де Буавера была заперта изнутри; виконт еще тогда подумал – неужели он не хотел выйти, не желал спастись? А что, если и вправду не хотел? Если заперся там, повинуясь некоему порыву или же – внушению…

Что же стоит за всеми этими поджогами? Внезапно виконту показалось, что он тронул одуванчик – а это оказался кончик хвоста спрятавшегося в зелени тигра…

– Вы о чем-то догадались, сын мой?

– Возможно. – Он решил не делиться с отцом Демаре этой догадкой: чем меньше случайный знакомый будет знать, тем лучше для него же. – Я не уверен, и мне нужно проверить это.

– А после вчерашнего пожара еще не было письма?

Сезар скривился.

– Ну, если и было, Сюртэ так просто со мною им не поделится. А журналисту потребуется время, чтобы его добыть. Так что тут на скорость рассчитывать не стоит. И все же… меня не оставляет странное чувство, святой отец. Как будто со мной играют.

– Возможно, играют вовсе не с вами? – заметил отец Демаре.

Сезар внимательно посмотрел на него. В золотисто-зеленом утреннем свете священник казался похожим на статую из придела своего же храма – безмятежен, почти неподвижен, и лишь острый взгляд выдавал то, что за маской доброго святого отца скрывается ум и проницательность. Во всяком случае, впечатление у виконта было именно таковым.

– Что вы имеете в виду?

– Откуда бы Поджигателю знать, что вы ввяжетесь в эту игру? Он ничего о вас не ведал, полагаю. А если ведал, не мог же он и вправду рассчитывать, что эта история привлечет ваше внимание.

– Да. Я провел в затворничестве последние недели.

– Вот именно. Следовательно, Поджигатель играет, но не с вами. О, я читал газеты. Однако ему может не понравиться, что вы включились в его игру. Зачем ему лишние игроки! Он прекрасно водит за нос пожарных, Сюртэ и своих жертв, и интрига плетется помимо вас, вы в ней никак не замешаны. Но вы с упорством идете вперед, а упорство, сын мой, – залог не только успеха, но и великих испытаний. Так что будьте осторожны, прошу вас. Если ваши догадки верны, вы имеете дело с очень опасным человеком и даже не представляете, кто бы это мог быть. Невозможно очертить круг, ибо непонятно, что связывало Поджигателя с его жертвами. Как он выбрал их. Вы ведь уже сами думали об этом, не так ли?

– Да, я думал и пришел к тем же выводам, что подтверждает их правильность. – Сезар поднялся. – Благодарю, святой отец, вы дали мне превосходную пищу для размышлений. Может быть, я и разгадаю эту головоломку. А это совершенно очевидно головоломка. Ее предложили Сюртэ, но Сюртэ, по всей видимости, далека от разгадки.

– Удачи вам, сын мой. И будьте осторожны.

Глава 15 Тайны слов

В тот момент, когда доложили о приходе виконта де Моро, Ивейн писала письмо.

Вчера ночью, возвратившись домой, она долго не могла уснуть. Рассвет уже тронул крыши, по улице пронесся первый утренний ветерок, а графиня ходила туда-сюда по своей спальне, радуясь, что под нею гостиная и никого она своими расхаживаниями не потревожит. Спать не хотелось, и мысли, волновавшие Ивейн, вовсе не способствовали визиту тихой дремы.

Она думала о Поджигателе, о сегодняшнем пожаре и, конечно, о виконте де Моро.

Когда он бросился в пламя, у Ивейн словно оборвалось сердце; она не думала, не полагала, что мужчина может ради незнакомых людей так рисковать – ведь это не его дело. Понятно, что там были пожарные и слуги, да и полиция отиралась поблизости, а виконту совсем необязательно лезть в огонь. Но Сезар пошел туда – не колеблясь, не сомневаясь ни мгновения. Когда он вернулся потом к коляске, усталый, весь измазанный сажей, Ивейн смотрела на него во все глаза – и не могла насмотреться. А еще он называл ее по имени, явно того не осознавая. Что бы это могло значить?