Честная игра

Связь с его стороны так быстро прервалась, что Анна не смогла сдержать слабого вздоха, но успела понять, что он просто хотел защитить ее. Чарльз не взглянул на нее, и когда в дверь позвонили снова, он гордо вышел из спальни.

Анна встала перед зеркалом и попыталась разглядеть, что же его так встревожило. Она слышала мужские голоса и женский. Зеркало было вставлено в простую, но хорошо сделанную раму, и в нем она увидела себя и отражение стен комнаты позади себя. На стене справа от нее, рядом с дверью в ванную, висела оригинальная картина маслом с изображением горы. Прямо за ее спиной на окне висели кружевные занавески кремового цвета.

От чего он хотел ее защитить?

К тому времени, как она вышла в гостиную, Алистер Боклер уже был в квартире, как и специальные агенты Фишер и Гольдштейн.

— Я подумал, что собравшись вместе и выложив все карты на стол, мы сможем сэкономить время, — сказал Боклер. — Жизнь моей дочери важнее политики и секретов. — Со стороны фейри это был шокирующий поступок. Анна не имела дел с фейри, но даже она знала, что добровольно они никогда никому не давали ни малейшей информации.

Боклеру пришлось задрать голову, чтобы посмотреть на Чарльза.

— Я знаю, кто ты, — сказал фейри. — Возможно, ты сможешь найти ее, но только если мы не будем спотыкаться о секреты. — Он оглянулся, чтобы втянуть в разговор агентов ФБР. — Если вы утаите что-то из-за чего мы найдем Элизабет хотя бы на минуту позже, вы пожалеете об этом. Сегодня утром мы поговорим о вещах, о которых не знают посторонние, я доверю вам эту информацию, чтобы остановить убийцу.

Лесли прищурилась от угрозы, но Гольдштейн воспринял ее без какой-либо реакции, даже сердцебиение не участилось, он просто выглядел усталым и более хрупким, чем когда Анна видела его в последний раз.

— Уверяю вас, — сказал Гольдштейн Боклеру, — что мы хотим как можно скорее найти вашу дочь. Если бы мы не были согласны с вами, нас бы здесь не было. Неважно, на какие кнопки вы нажимаете, чтобы заставить нас сотрудничать.

Анна задумалась, как ФБР или Боклер выяснили, где они с Чарльзом остановились. Кондоминиум принадлежал небольшой компании, которая полностью принадлежала более крупной компании, и так до бесконечности. Все это, в свою очередь, принадлежало компании стаи Аспен-Крик, и следовательно марроку.

Они появились без предупреждения, словно хотели сказать, что никто не сможет спрятаться от них. Это показалось слишком агрессивным ходом для ФБР, ведь Анна и Чарльз не были подозреваемыми. Она подумала, что именно Боклер настоял на раннем утреннем визите, стремясь установить господство своим внезапным вторжением на их территорию. Анна видела, что он пытался претендовать на главную позицию в охоте за своей дочерью, но это не сработало бы с Чарльзом. Вместо этого ее муж мог стать более опасным, если бы обиделся на вторжение. Она не могла прочитать выражение его лица, и это говорило о том, что он чувствовал слишком много и не хотел чтобы она знала.

Он разорвал их связь, чтобы защитить ее.

Анна пыталась разозлиться из-за этого, но он был доминантным волком и заботился о том, что принадлежит ему. Его жена, его пара, возглавляла этот список. И это значило, что Чарльз защитил бы ее от всего, что, по его мнению, могло бы причинить ей боль, даже их связь.

Но он кое-что забыл. Он тоже принадлежал ей. И он причинял себе боль, чтобы защитить ее, и Анна собиралась положить этому конец, но не сейчас. Только не на людях. Хороший охотник должен быть терпеливым.

Чарльз взглянул на Анну, и она прищурилась, давая понять что ее гнев направлен на него. Он поднял бровь, а она в ответ вздернула подбородок.

Переключив свое внимание на незваных гостей, Чарльз жестом указал всем на большой раскладной диван перед телевизором. Он отодвинул для себя крепкий стул от обеденного стола и поставил его лицом к ним возле кофейного столика.

Агенты ФБР присели на край дивана. Гольдштейн выглядел скорее усталым, чем заинтересованным, но Лесли Фишер пристально наблюдала за Чарльзом, не глядя ему в глаза и не бросая ему вызов. От такого пристального интереса Анна могла занервничать, если бы во взгляде Лесли не было тепла. У нее был взгляд, словно она просто наблюдала за объектом в его естественной среде обитания, а не заинтересованный взгляд женщины.

Боклер откинулся на мягкую спинку дивана, словно даже не подумал о том, чтобы быть настороже. Это поза говорила: Я здесь никого не боюсь. Чарльз сидел в расслабленной позе, руки свободно сложены, подбородок слегка вздернут и своим видом он говорил: Ты мне надоедаешь. Либо сражайся и умри, либо отступи.

Анна взяла другой стул и поставила его рядом с Чарльзом, затем села.

— Хорошо, — сказала она, чтобы прервать праздник тестостерона до того, как он действительно начнется. — Кто начнет первым?

Чарльз посмотрел на Боклера.

— Знают ли фейри, что кто-то охотится на них с восьмидесятых?