Честная книга

Когда мне исполнилось 30, я весил 110. Случайно мне в руки попала книжка о похудении. За 9 месяцев я сбросил 32 килограмма. Я был таким худым, что когда выходил из машины, позвонки с хрустом уезжали куда-то в сторону. Врач сказал, что нужен бассейн. Я снова плавал и соблюдал диету. Это длилось несколько лет. Я набрал килограмм 8 мышечной массы и думал, что всё хорошо. Оказалось, это была ошибка. Хоть и полезная.

Всё это время я подавлял желание есть. Ел только то, что позволяла диета. Конечно, это вело к срывам. Раз в несколько недель я шел в магазин, покупал и ел всё, что хотелось, и потом страшно винил себя за это. В общем, делал всё то же, что с алкоголем. Интервалы между срывами были меньше, а всё остальное совпадало.

Потом мы начали заниматься с Андреем. Первым делом он запретил мне запреты. Я должен был научиться делать то, что хотел. Я попробовал. Начал, конечно, с еды. Снова набрал 10 килограммов. Потом сбросил их за 2 месяца. Когда начал знакомиться с ребятами в комнате, опять стал есть много. Набрал всё, что сбросил. Страшно нервничал из-за этого. Оказалось, что зря. Всё было взаимосвязано. Я просто находился не в той точке круга.

Мне никак не удавалось избавиться от запретов. Сценарий всегда был тем же. Я что-то себе разрешал, делал, пугался и запрещал обратно. Иногда, как и с алкоголем, приходилось устранять последствия. Это было глупо, но по-другому не получалось. Что-то мешало, и я никак не мог понять, что именно.

Я очень переживал по поводу алкоголя. Я начал заниматься с Андреем, чтобы перестать пить. А в результате стал пить чаще и больше. Однажды я смирился и перестал сопротивляться. Несколько месяцев пил столько, сколько было нужно. Это было нелегко. В конце концов, я стал воспринимать алкоголь как временно необходимое, но полезное зло. Примерно как отбойный молоток, который стучит, тарахтит и мешает жить, но в конечном счете помогает добраться до сути. Я очень хотел сдать в утиль этот чертов молоток.

В детстве папа брал меня на охоту и рыбалку. Тогда мне было всё равно. А в последние годы я много раз лежал на берегу реки и слышал, как плещется рыба. Однажды мне надоело. Я купил удочку. И внезапно увлекся рыбалкой. Очередной круг замкнулся.

Меня совершенно не привлекало тупое сидение на берегу. Мне нравилось искать хищника. Вставать до рассвета и проходить десятки километров, чтобы увидеть в эхолоте крошечную стайку судака. Учитывать и сопоставлять сотню разных факторов, чтобы подобрать верную снасть и приманку. В этом было что-то мужское и первобытное.

Как-то раз ближе к обеду я поднимался по реке. До лагеря оставалось километров сорок. Берега были покрыты густыми зелеными зарослями, из которых кое-где торчали ослепительно белые пятна меловых холмов. Вода за кормой проносилась мощным потоком и сверкала мелкими брызгами в лучах солнца. Было очень жарко и безветренно. Встречный поток воздуха старался сорвать с головы кепку, а впереди расстилалась неподвижная, как зеркало, гладь реки. Мне было хорошо. Я ничего не поймал, но это не имело значения. Внезапно я ощутил, что счастлив. И почти сразу понял, почему. Всё вокруг было настоящим и кристально честным. И я был таким же. Я был собой. Возможно, впервые за многие годы я чувствовал себя таким, каким был внутри. Река, солнце, небо, облака, трава и деревья. Орел, кружащий высоко в небе. Они не умели притворяться. И я среди них тоже не мог. Я каждой клеточкой своего тела ощущал себя среди них. Я был частью всего этого. Но был собой как никогда раньше. Это было удивительно.

Потом я много раз возвращался, чтобы не потерять то ощущение. Постепенно научился его сохранять. Нашел еще один фрагмент себя. Но что-то важное всё равно ускользало.

XVII. Погружение

Сначала исчезла комната. Потом я перестал видеть ребят. Очень скоро они совсем перестали отвечать. Я был растерян. Я не понимал, что случилось. Объяснений могло быть два. Либо все вытесненные личности каким-то волшебным образом переехали и объединились с основной. Либо я их чем-то обидел, и они просто выгнали меня из комнаты.

Первый вариант мне нравился больше. Но я в него не верил. Я упустил какой-то важный фрагмент, без которого пазл не складывался. Возможно, это был не фрагмент, а процесс. Видимо, я чего-то не сделал. Или сделал, но не так. Я не знал. Я просто чувствовал – чего-то здесь не хватает.

У меня не получалось ни до кого достучаться. Я снова не мог принимать решения и понимать, чего хочу. Было обидно и теперь уже непривычно. Пришлось вернуться на полгода назад и погрузиться в изучение механизма.

Мне было известно, что, начиная с глубокого детства, я подавлял и вытеснял чувства, эмоции, реакции и желания, которые либо меня пугали, либо не одобрялись окружением. Если совсем упрощать – я блокировал и вытеснял любые фрагменты, которые считал опасными.