Честная сделка (СИ)

Я успела в деталях рассмотреть его раздувшиеся ноздри, углубившиеся морщины, сверкающие молнии в глазах, а через один выдох уже стояла в нескольких шагах, цеплялась за несчастную деревянную птичку на спинке стула и испуганно пялилась на поцеловавшего пустоту Рэйнера.

Он довольно быстро осознал, что что-то не так, опустил руки, распрямился и отыскал меня взглядом.

— Юта… — прошептал и осторожно, словно приближаясь к дикому зверю, шагнул вперед.

Для меня это стало сигналом к бегству.

Я понимала, что ничего такого страшного мне не грозит, и бежала скорее от себя, чем от губ Рэйнера, которыми втайне любовалась весь наш короткий ужин. Или не так уж и втайне, и на самом деле сама невольно пригласила его к… к… ну к тому, что он там собирался сделать?

И если пригласила, то, наверное, выглядела теперь еще большей идиоткой, но остановиться не могла.

Слышала шаги за спиной, которые, впрочем, замерли у подножия лестницы и наверх за мной не последовали. Слышала еще одно тихое «Юта» и громогласное «Болван!», пропетое часами на манер оперной партии. И стук собственного сердца слышала, надсадный и прерывистый.

— Он гонится за тобой с топором? — раздался равнодушный голос Тильды, и я вдруг поняла, что уже стою в своей спальне, прижавшись спиной к закрытой двери, а призрак островитянки парит передо мной, прижимая к груди драгоценный глиняный горшок.

— А то ты не подглядывала, — прохрипела я, и она надменно фыркнула:

— Больно надо идти туда, куда меня не звали.

«Обычно надо», — подумала я, но вслух ничего не сказала и попробовала отлепиться от двери.

Не тут-то было. Ноги тряслись, подгибались и отказывались удерживать остальное тело. Я со стоном повалилось обратно на опору и начала медленно сползать на пол, точно брошенная в стену склизкая каша — я такое видела и сама в детстве совершила пару удачных бросков, после чего меня перестали и пытаться кормить овсянкой. Однако сесть мне так и не удалось — обрушившийся сверху поток ледяной воды придал ногам твердости и упругости, и я подскочила.

— Какого демона?!

На самом деле воды было не так много — сколько там уместится в этом горшке? — даже платье толком не намокло. Зато в голове прояснилось и чувства вернулись на свои места, четко выделив фаворитов: смущение, горечь, стыд.

Тильда спокойно пристроила горшок на стол и переливчатым облаком вновь подплыла ко мне.

— Вообще я собиралась тушить в тебе непотребные страсти, но и для такого состояния водица пригодилась.

Я убрала с лица мокрые пряди.

— Ты для этого его покупала?

— Я тебе что, провидица? — фыркнула Тильда. — Просто приглянулась милая вещица. Я при жизни в таких валточии выращивала — алые, красивые, пахучие… А тут ни у кого вшивого ведра не допросишься. Вот что стоило старому извращенцу привязать меня к какой-нибудь кладовке? Тогда б весь инвентарь в моем распоряжении был, но нет…

Она все продолжала ворчать, но я уже не слушала. Как в тумане добрела до кровати да так и повалилась на нее ничком, мокрая и в обуви.

— Эй, — позвала Тильда, похоже, осознав, что потеряла единственного слушателя.

— Так что мэйн все-таки сделал?

— Ух-хаживал, — всхлипнула я, перевернувшись на бок и подтягивая колени к груди.

— Красиво ух-хаживал.

— Негодяй. Как ему не стыдно. — Тильда поцокала языком прямо у меня над ухом.

А я взяла и разревелась.

Глава 15

Глава пятнадцатая, в которой мэтр Гантрам выбирает любовника для жены, а дом подрабатывает сводней

В восемнадцать лет я решила завести любовника.

Хотя «решила», наверное, не то слово. Меня вынудили его завести, как вынуждают солдат стрелять ради спасения собственной жизни, а сильных магов — размножаться, лишь бы род не прервался. Вот и меня одна неугомонная островитянка накрутила так, что я уверилась: если немедленно не познаю мужчину и не разбужу свою женскую суть — так и помру во цвете лет от неудовлетворенности и кровоизлияний во всех причинных местах и жизненно важных органах.

Понятия не имею, откуда Тильда нахваталась этой несусветной чуши и почему решила поиздеваться надо мной, промывая незамутненный, почти детский разум столь извращенным способом, но своего она добилась. Идея пустила корни, а под воздействием прочитанных романов и полного равнодушия со стороны супруга зацвела пышным цветом.

Я не особо горжусь своей доверчивостью и поступками, коим та поспособствовала, но и ничего зазорного в них не вижу. К тому же польза от всего произошедшего тоже была: я поняла, что прелести полноценной супружеской жизни слишком уж переоценивают.

Ну… почти поняла, ибо, несмотря на все ухищрения и проявленную настойчивость, моя женская суть так и осталась спящей.