Честная сделка (СИ)

Хотя старалась я изо всех сил, что и говорить. Даже поведала о своих грандиозных планах мужу, когда он в очередной раз вывез меня в столицу. Всего на пару часов — продемонстрировать двору, что супруга второго мага империи жива, здорова и вот- вот начнет выдавать по одаренному наследнику в год. Император и придворные снисходительно кивали и делали вид, что ни сном, ни духом о том, кто на самом деле греет постель мэтра Гантрама, а я натянуто улыбалась и понимала, что рожать наследника таки придется, и лучше бы познать все радости плотской любви до этого счастливого момента. И с кем-нибудь другим.

Но обманывать Итана я откровенно побаивалась, как и сделать что-то не так и оскандалиться в процессе адюльтера — все же высшее общество оставалось для меня темными и опасными водами, — потому сказала обо всем напрямик. Не представляю, каких трудов ему стоило не расхохотаться мне в лицо — наверняка немалых, — но сдерживаемое веселье, столь ему несвойственное, выдавала лишь легкая дрожь в голосе, когда муж поинтересовался:

— И с кем же дражайшая супруга собирается мне изменить?

— Еще не решила, — понурилась я и глянула на него исподлобья.

Мужа я знала плохо, но прежде сопереживания близким и желания помочь за ним не замечала, потому следующие слова стали для меня полной неожиданностью.

— Что ж, тогда позволь дать тебе совет, — чопорно улыбнулся Итан.

И действительно дал совет. Даже несколько, суть которых сводилась к следующему: при дворе у него слишком много врагов, и ошибшись в выборе, я могу вручить им в прямо руки мощное оружие против великого мэтра Гантрама. Силу сплетен.

Поначалу я решила, что меня таким образом ставят на место, мол, уймись, девочка, и не порочь честное имя семьи. О том, что его собственные пристрастия давно опутали это имя грязными слухами, Итан предпочитал не вспоминать. Однако под конец своей довольно напыщенной и самодовольной речи он все же выдал одно единственное имя.

— Мальчишка, но умный и верный короне. И мне. В случае чего будет молчать даже под пытками, ну и соблазнить его не составит труда. — Муж смерил онемевшую от шока меня оценивающим взглядом. — Даже ты справишься. Только не понеси. И не сболтни лишнего. Ну и, разумеется, не попадись.

После чего развернулся и оставил меня на краю бальной залы в полной растерянности. Такого поворота событий я и представить не могла, однако, очухавшись, тут же отыскала среди гостей нужного «мальчишку».

Третий сын какого-то обедневшего вельможи, он был желанным гостем в любой гостиной благодаря молодости, чувству юмора и привлекательной мордашке. А еще небольшому дару прогностика — тут и там шептались, что он с легкостью просчитывал, к чему может привести то или иное событие. В недалекой перспективе.

Тогда я подумала, что это действительно идеальный вариант.

Но полчаса спустя, когда пригласила целующего меня в темном закутке кавалера невзначай наведаться в Арве-мал-Тиге, ибо времени на прелюбодеяние прямо во дворце не оставалось, смогла полюбоваться выражением ужаса и отвращения на его лице. Вряд ли дело было в близости со мной — убегая прочь и на ходу поправляя камзол, несостоявшийся любовник шептал что-то о монстрах, мертвых душах и лесной ведьме. Полагаю, дар показал ему развитие событий в случае согласия, и не ждало нас в доме ничего хорошего.

— Если тебе интересно, юношу я успокоил, — хмыкнул муж, усаживая меня в экипаж для обратной дороги.

— Ты это нарочно, — осенило меня. — Нарочно выбрал прогностика.

Итан пожал плечами:

— Это оказался действительно самый безопасный вариант. Будь у вас хоть один шанс насладиться друг другом без последствий, он бы его просчитал. А так… — Он прищурился. — Я не жесток, Юта, и твое невинное тело мне без надобности, но дом… Запомни, дом не отпустит.

Ту жуткую поездку в столицу я вспомнила неспроста, и утром после самого странного ужина в истории Арве-мал-Тиге, лежа под одеялом и прокручивая в голове события вечера, невольно сравнивала свои впечатления от прикосновений двух… ну пусть будет мужчин.

Хотя что тут сравнивать, если тепло рук Рэйнера до сих пор ощущалось на коже острыми иголками, а от того, кто подарил мне первый и последний в жизни поцелуй, даже имени в памяти не сохранилось. Возможно, я даже встречала его после во дворце и не узнавала.

«Интересно, — пронеслась мысль, — если Рэйнер сейчас исчезнет безвозвратно, его лицо и имя я тоже забуду?»

И тут же ответ: нет. Не забуду. Потому что от первого опыта мне достались только обида и смущение. И да, осознание, что весь этот процесс обмена слюной не так уж и приятен. Я и приглашать-то этого прогностика для продолжения не хотела, но не привыкла отступать от намеченной цели.

С Рэйнером же… все было иначе. И не потому, что мне не пришлось самой на него бросаться, просто даже не свершившийся поцелуй отзывался в груди таким спектром эмоций, что при одной мысли о нем я готова была молить Тильду об очередном холодном душе. Как она там сказала? Тушить во мне непотребные страсти?