Честно и непристойно

Устроившись на диване, кутаясь в свадебный подарок, я пожалела о том, что не могу повернуть время вспять и забраться в папин платяной шкаф, пропитанный уютными запахами теплой коричневой кожи и накрахмаленных рубашек, или устроиться на полу возле его кровати с подушкой и одеялом и, засыпая, смотреть спортивную передачу. Но такие мечтания — удел маленьких девочек с волшебными палочками и полными сундуками воображаемых богатств. Сказки — это для детей.

Я выключила Карли и включила трансляцию матчи «Джайнтс» — «Редскинс». Не подумайте чего лишнего. Я не увлекаюсь спортом, но звуки матча меня успокаивают, даже звуки футбола — спорта, который я ненавижу. Мой отец говорит, что я презираю футбол потому, что ничего в нем не понимаю. Но это ерунда, правила-то я знала, пришлось выучить в старших классах и даже поиграть в женских матчах. Я знала: «введение мяча в игру» — спортивный прием, а не способ знакомства; «выбивание» и «вбрасывание» — термины, которым не место в книгах о тантрическом сексе; а за словосочетанием «отбитый мяч» далеко не всегда кроется нечто очень болезненное. Но вот зачем вообще смотреть футбольные матчи, этого я никогда не понимала. Однообразное зрелище. Ничего особенного в них не происходит.

— О Господи! Ты видела этот чертов пас? Боже ты мой! — Как вы думаете, что случилось?

А просто один игрок пнул мяч, а другой умудрился его поймать. Ух ты! Это и все веселье? На Восточном побережье футбол вообще сводится в основном к защите. Все стоят и чего-то ждут. Вот посмотрите на Джорджа Формана. Он громоздок, тяжеловесен и еле движется, будто улитка по склону. Я предпочитаю легких и воинственных игроков, которые мечутся туда-сюда, атакуют и заставляют на себя смотреть. Вот это и вправду интересно! Динамика, жесты, игра. Смотреть футбольные матчи Восточного побережья так же абсурдно, как слушать Карли Саймон на полной громкости. Футбол — развлечение для мальчиков. У меня есть свои игрушки.

— Как дела, девочка? — спросила Далей, когда я, услышав звонок, открыла дверь.

В руках у нее был контейнер супа с шариками из мацы и пачка дисков с фильмами Мег Райан.

— О, входи. Я не заразна, я просто саморазрушительна.

— Ты явно только что с терапевтом разговаривала. Хорошенькое у тебя настроение! — Она влетела в квартиру и положила то, что принесла, на мой журнальный столик. Далей всегда очень интересовалась тем, что сказала мне Психотерапевт-по-телефону, и регулярно требовала от меня поделиться новоприобретенными знаниями. Она так понимала бесплатную психотерапевтическую помощь. — Мне нравится, когда твои волосы вьются. Ты выглядишь более естественно.

— Мне просто плохо и нет сил их распрямлять. Тебе кажется, что они естественнее, потому что они такие растрепанные.

— Похоже, беседа прошла отлично.

— Тебе не кажется унизительным, что в последнее время мы разговариваем исключительно о моем душевном здоровье? — Я разлила суп по тарелкам. — Спасибо, лапушка. Как это мило с твоей стороны. Отныне ты официально мой новый бойфренд.

— Ну что же, значит, мне повезло. — Голос Далей всегда звучит так, будто она болтает о леденцах на палочке и карамелях.

Кажется, именно такой тон именуют беззаботным.

— Едва ли. Знаешь, что я делаю со своими бойфрендами? Оказывается, я возлагаю на них ответственность за свое счастье, а значит, и за свое несчастье. Я позволяю им держать в руках весь мой мир, как поется в том дурацком госпеле.

— Но ты же помнишь, тот госпел о Боге и о том, что мы на самом деле не властны над собственными судьбами.

— Ну, если это правда, то я впустую выбрасываю кучу денег на всю эту терапию.

— Вот и нет. Ты просто учишься контролировать то, что поддается контролю.

— Очаровательно. Я — ходячая программа самосовершенствования «Двенадцать шагов», как в Обществе анонимных алкоголиков.

Я проглотила полшарика из мацы, не жуя.

— Так давай же, — сказала Далей, — расскажи мне о вашей беседе. — Она хихикнула, попытавшись втянуть особенно длинную нить лапши.

— Я должна составить список ситуаций, которые делают меня счастливой. Может быть, стоит включить в него хлюпанье лапшой — вдруг это сработает?

— А зачем этот список? — Далей отодвинула тарелку и, подтянув колени к самому носу, свернулась на моем диване в то, что считала «удобной позой».

Повернув голову, я на мгновение уставилась на нее и спросила:

— Почему ты не можешь сидеть как все нормальные люди?

Кажется, суставы Далей гнутся во все стороны. Я никогда не могла понять, как они устроены. Из-за манеры двигаться и длинных тонких конечностей Баран, тот наш тупой сосед по Хэмптонам, прозвал Далей Кузнечиком. Когда Далей перепьет, она всем демонстрирует свои таланты, прижимая колено в мини-юбке к носу.

— Ты тоже можешь стать более гибкой, если будешь растягиваться.

— Ну, гибкостью я и так занимаюсь. Если терапия не сработает, попробую растяжку.

— Так зачем нужен список? — переспросила Далей, на этот раз усевшись на пятки.

— Потому что я не знаю, что, кроме новой влюбленности, может улучшить мое самочувствие. Я ничего другого не знаю, даже приблизительно.

— И что такого особенного в любви, по-твоему?