Честное хулиганское!

Номер действительно принадлежал хирургическому отделению Клинической больницы номер восемь на улице Стоматологов.

На следующее утро Леня припарковал машину около главного входа Восьмой больницы. Быстрой походкой занятого человека, прижимая к груди дорогой портфель из коричневой кожи, он пересек больничный двор и приблизился к окошечку, за которым восседала строгая дама в очках.

— Марципанов, страховая компания «Медсанплюсминус», — представился он, наклонившись к окошку.

— Чем могу быть полезна? — Дама окинула посетителя благосклонным взглядом. На нее явно произвел впечатление его вид.

— Мне нужно проверить, проходил ли у вас лечение некто… Арбузов. — Леня сверился с блокнотом, который достал из портфеля.

— С чем конкретно связан ваш интерес? — Дама взглянула на него поверх очков.

— Плановая проверка. — Леня склонился еще ниже и доверительно понизил голос: — Участились случаи страховых мошенничеств. Клиенты оформляют фиктивные документы и получают страховку, будучи совершенно здоровыми.

— Какой ужас! — воскликнула дама. — Сейчас мы проверим… — Она торопливо пощелкала пальцами по клавиатуре компьютера и торжествующе сообщила: — Арбузов Арсений Анатольевич проходил лечение в хирургическом отделении по поводу перелома нижней конечности с третьего по двенадцатое апреля. Как видите, все в порядке, никаких злоупотреблений.

— В хирургическом отделении? — переспросил Маркиз. — С вашего позволения я поговорю с тамошним персоналом. А то знаете, как бывает: по документам — проходил лечение, а на деле и близко к больнице не подходил.

— Не знаю, где как, а в нашей больнице такого не бывает. — Дама возмущенно поджала губы.

— Вот мы это и проверим! — Леня предпочел оставить за собой последнее слово и устремился к лестнице.

Перед входом в хирургическое отделение он нацепил на лицо приветливую улыбку и достал из портфеля коробку бельгийского шоколада.

За столиком дежурной сестры сидела особа неопределенного возраста с выражением вечного недовольства на лице. Особа читала книгу. От этого занятия ее отвлекло Ленино появление.

— Обувь! — проскрипела она и с неприязнью взглянула на Маркиза.

— Извините? — Леня не понял, чего от него ждут.

На этот раз дежурная сестра ничего не сказала, только ткнула пальцем в табличку на стене:

«Вход в отделение в уличной обуви запрещается».

— Извините. — Леня улыбнулся еще шире, сделал шаг вперед и протянул сестре коробку шоколада. — Я только спросить о друге, узнать о его состоянии…

— Здесь не справочная, — процедила сестра.

Коробку она тем не менее уже швырнула в ящик стола. Леня успел заметить там целую груду шоколадных плиток и конфетных коробок.

— Понимаете, я долго отсутствовал в стране, только сегодня прилетел и узнал, что с ним случилось несчастье. И вот примчался к вам, чтобы справиться…

— Меня не нужно уговаривать, — проскрипела сестра, — правила для всех одинаковые!

— А насчет обуви я не сообразил. Сейчас спущусь, я видел, в холле продают тапочки.

На этот раз сестра не удостоила его ответом.

Она опустила глаза и погрузилась в чтение. Леня успел разглядеть обложку: статный брюнет с длинными усами страстно обнимает кудрявую блондинку в голубом платье с глубоким декольте. Называлась книга «Поцелуи в ночи».

Леня спустился в холл, купил в киоске стариковские войлочные тапки и снова вошел в дверь хирургического отделения.

— Вы куда? — Дежурная сестра взглянула на него с прежней неприязнью.

— Я в тапочках! — Леня ослепительно улыбнулся.

— С чем вас и поздравляю. — Сестра скривила тонкие губы. Должно быть, эта гримаса сходила у нее за улыбку. — Только вы в отделение все равно не пройдете.

— Но почему? — удивился Маркиз.

— Неприемные часы! — ехидно усмехнулась мегера.

«Понятно, почему в дисковом магазине была приписка, что звонить можно только после семи. Наверное, эта мегера в семь сменяется, а с другой сестричкой разговаривать не в пример приятнее», — пронеслось у него в голове.

— Неужели я не могу узнать о здоровье друга, — заныл Маркиз.

— Можете. Только не здесь, а в справочном столе.

— Но ведь Арсений у вас в отделении, а не в справочном!

— Арсений? — На лице сестры появилось новое сложное выражение.

— Да, Арсений Анатольевич Арбузов, — подтвердил Маркиз.

— Что же вы сразу не сказали, что вы друг Арсения Анатольевича! — Мегера преобразилась у него на глазах. Она порозовела, вскочила из-за стола и бросилась к Лене: — Проходите, пожалуйста, проходите! Да зачем вам эти тапки! А хотите чаю? Или, может быть, кофе? У меня и конфеты есть!

— Да, чаю, пожалуй, — пролепетал Маркиз, пытаясь понять причину такой разительной перемены.

— Присаживайтесь, — щебетала дежурная, подставляя Лене стул. — Так вам чаю? Черного? Зеленого? Жасминового? Еще у меня есть «баварская мята»…

— Зеленый, если можно.

— Арсений Анатольевич — это такой человек, — не умолкала сестра, — такой исключительный человек! Нам его так недостает! Увидите его — передайте от меня привет! Непременно, непременно передайте! Так и скажите: Алевтина Андреевна постоянно его вспоминает!

— Так он уже не у вас? — Маркиз поднес к губам чашку.